всё выпытывал про Чёрну Гору.
По пятам шли сыщики за мною,
вызнавали все мои желанья,
выслали меня в Герцеговину;
там скитался я и так, и эдак,
Арслановичей пока не встретил.
Не спросили, кто я и откуда,
а про ремесло моё спросили.
«Всадник я – вот все мои ремёсла».
«Ладно, немец, завтра мы посмотрим,
если врёшь – заплатишь головою».
И выводят мне коня наутро,
великану горному подобен,
не подкован он и необъезжен —
этот конь Арслановича турка.
Собралось ещё с полсотни турок,
поглядеть хотят, как я погибну.
Сел я на коня, а он, что сокол!
Он понёс меня, как вихрь буйный,
скачет, как Бог на душу положит.
День и ночь скакал на жеребце я,
пал он подо мною, сил лишившись.
Я оттуда шёл по бездорожью,
на четвёртый день явился в Херцег,
а из Херцег-Нового в Маины,
и теперь я, братья, между вами.
С самого высокого на свете
счастья – с гордого престола свергся
и упал я, братья, в бед пучину,
стал скитальцем я и несчастливцем.
Но не вовсе я оставлен счастьем —
к своему народу я пробрался,
о котором с восхищеньем думал,
пока был ещё на царском троне.
Разворачивается судьба по ветру!
