но не знаешь смысла ты пространства:
область мрака, как и царство света,
кои ум твой светлый представляет
как отдельные две величины,
во единый шар лучами света
претворятся и в нём будут слиты.
Этот шар нанижется на спицу,
самую прямую из тончайших,
проникающую все громады,
спица та лучом тончайшим свяжет
бесконечное пространство это
(край его лишь Я могу представить) —
будет всё пронизано светами,
станет, словно маленькая точка!
Мой лишь ум ничем не ограничен,
у других умов – ограниченья.
Странно мне, – продолжил Всемогущий,
обращаясь к воеводам неба, —
что теперь не вижу вместе с вами
Сатану, вам равного по чину,
вы сюда почасту заходили
как военачальники на небе,
хорошо, что ангельские духи
наслаждаются свободным правом,
рад всегда Я, коли вам приятны
лёгкие священные законы».
«Светлый Зиждитель великой правды, —
Гавриил-архангел отвечает, —
сколь священны все Твои законы
во премудром, строгом их порядке!
как они собою красят небо!
Наслаждаемся мы вечным счастьем!
Сатана же, наш собрат блестящий,
сам остался на своем престоле,
между всех полков своих великих
он любовным пеньем убаюкан».
«Ангелы, великие вы в небе!
Я теперь открою вам такое,
что смутит благие ваши души:
Сатаны заносчивое сердце
облачилось в черные одежды;
этот воевода славу любит,
мир небес поколебать он хочет
и низвергнуть в вечную погибель
самого себя и свое войско.
Праведный Мой гнев – оружье правды!
Гордая душа та повредилась,
корень зла внутри себя зачавши,
подняла страданий злое знамя.
Зла его последствия Я вижу
и погибших жалко Мне созданий,
но отцу тягчайших преступлений
звание одно – неблагодарность:
строгие законы святы правдой,
всем созданьям исполнять их должно,
бич преступнику Я приготовил.
Опоённую отравой душу
мрачные колеблют злые бури;
горделиво мыслит тот безумец,
будто б даже не Моей рукою
из ничтожества на трон посажен,
мрак толкнул его на преступленье —
Божеский престол Мой вниз повергнуть,
чтобы по слепому произволу
новый круг небес ему составить
и бессмертья завладеть венцами.
Раб безумья, враг небес, порядка,
не познавший Моей силы, мощи,
разве след ему Меня стыдиться!
Я могучим Моим Божьим словом
свод великого благого неба
в невесомом произвел эфире,
Аз есмь Тот, Кто океан воздушный
с его сладостными островами
съединил всеобщим притяженьем,
взглядом лишь они друг друга держат.
В правилах всеобщего порядка
заключен завет Мой, жизнь природы,
если кто посмеет разрушать их,
сильная рука Моя немедля
на того с ответным гневом ляжет:
раздроблю его Я на обломки,
заключу его Я в мертвой бездне,
вместо нынешних громад другие
вызволю из темного Я лона,
чтоб в кругу миров Моих вращались.
Дух лукавый, мрака злом вскормлённый,
чтоб исполнить гибельные планы
все полки свои теперь наладил
и прельстил на зло своё Адама,
младшего из всех вас воеводу,
да и легион его немалый.
Легковерность дерзкая Адама,
шаткость неустойчивой натуры
бросили его в злосчастный лагерь,
в тот, что и в кошмаре не приснится.
Замышления Сатанаила
зрит Мое всевидящее око,
бунт зажечь он в небесах задумал,
на равнине безмятежной неба.
Дерзость ему, видно, нашептала,
что он ваше войско одолеет,
силою лишит Меня престола,
разорвёт все цепи мирозданья,
под Моим прикованные троном,
все утопит в мировом хаосе.
Ослеплён злосчастною гордыней,
вечной гибелью он увлекаем,
думает, со Мной он власть разделит,
всемогущество Моё разделит,
и мы вместе миродержцы станем.
Он почёт Адаму обещает —
после нас двоих быть высшим в небе,
