День уж сильно к вечеру клонился
на цветущей небесах равнине,
два венчанных славой полководца
путь свой пролагали меж полками
гибельного супостата неба;
как ладьи на парусах надутых
следуют по узкому каналу
посреди заснеженного поля,
так они сквозь гущу проходили
гордого погибельного войска.
«Сатана, ты равночинный брат наш, —
Михаил ему промолвил мирно, —
признаки погибели я вижу
на тебе и на твоих собратьях,
разве справедливо ты решился
испытать гнев правого Владыки,
в вечную решил погибель ввергнуть
самого себя и легионы,
подчинившиеся твоей власти,
ангельскую всю твою дружину?
Как же смеешь во врагах ты числить
твоего Отца и Отца светов?
Он тебя из атома простого
до бессмертного возвысил духа,
дал тебе архангела корону,
чтобы вечную вкушал ты радость
на полях блаженнейшего неба.
Сатана, да выправи ты взгляд свой,
вечного Отца престол увидишь,
в Чьей руке концы все и начала.
Помрачённая душа, опомнись!
покаянные пролей ты слезы
пред Отцом всеобщим милосердным,
всемогущества пойми значенье —
против оного чего ты стоишь!
Тьму исторгни из ума слепого,
злую зависть из души ты выбрось!
Многомилостив благой Отец наш,
Он тебе простит все заблужденья,
в вечное вернёт тебя блаженство».
«Нет и нет! – воскликнул гласом громким
злой губитель ангелов бессмертных,
так, что стан бунтовщиков всё слышал. —
Михаил, подобен ты мне чином,
духом же ты много меня ниже,
ибо не зажглося твоё сердце
благородной гордостью моею,
Сатана прощения не ищет,
моих требований справедливость
небо видит, все пространства знают!
Горьки для меня блаженства неба,
если своей цели не достигну —
мирозданью дать другой порядок,
смысл всемогущества постигнуть,
коим вы мне так теперь грозитесь.
Почему же властелин ваш гордый
от невинного сна меня поднял
с благородною моей дружиной,
коли нам венец самодержавья
надевать на голову не думал?
Я бы мог навечно там остаться —
в мирном сне, в объятьях сновидений,
со блистательной моей дружиной,
я не сам на свет решился выйти,
не желал я умножать гордыню,
как соперник мой невыносимый.
Сатаны душа не пожелает
славе неприятеля стать большей —
он её со мной не преумножит,
