Дон Кихот (оживившись): Да-да! Дульсинея тоже мне говорила про это!
Хозяин: Ну вот! И я говорю, что современный ритуал посвящения в рыцари весьма демократичен. Достаточно одного рыцаря и пары ассистентов, а подтанцовку собирать не обязательно.
Дон Кихот: Ну что ж, не смею спорить с таким опытным рыцарем, как вы, сеньор! Пожалуй, я встану на страже немедленно вот у этого колодца – как раз тут и оружие удобно разложить.
Так, сюда вот и положу. (Раскладывает своё оружие около колодца.) У меня только одно сомнение, сеньор Кастелян…
Хозяин: Какое?
Дон Кихот: Если придут злые рыцари тьмы похитить моё оружие, как мне его оборонять? Ведь не будучи посвящённым в рыцари, я не имею права разить их мечом!
Хозяин: Да-а?! Но не беда – вон там, у колодца, лежит кусок оглобли от старой повозки. Хороший дрын!
Его можно временно использовать в качестве оружия, чтоб не нарушать рыцарских законов.
Дон Кихот: О, благодарю вас! Теперь я абсолютно спокоен и решителен отстоять своё оружие, сколько бы негодяев ни дерзнули на него покуситься!
Хозяин (с издёвкой): Да-да, удачи вам, славный будущий рыцарь!
Вечер, закат. Дон-Кихот прохаживается медленным шагом вокруг колодца – то подходит к оружию и смотрит на него, то долго и внимательно смотрит в небо.
Дон Кихот: Какие красивые облака! В отсветах заходящего солнца они становятся то густо-розовыми, как губы дамы моего сердца, то вишнёво-коричневыми, как её прекрасные глаза. (Напевает.) «Я исстрадался от любви. Даже во сне тобою брежу, молю тебя…» (Прислушивается, замолкает.) Но что это? Шаги! Кто-то идёт сюда! Неужели рыцари тьмы дерзнули посягнуть на моё оружие?
Из дома выходит погонщик мулов с ведром.
Дон Кихот (громким голосом): О, кто бы ты ни был, дерзкий рыцарь, не рискуй приближаться к моему оружию, если не хочешь поплатиться жизнью за свою смелость!
Погонщик: Мне нужно напоить мулов. Как я их напою, если не подойду к колодцу с водой?
Дон Кихот: Не пытайся меня обхитрить! Я узнал тебя. Ты – чёрный рыцарь дамы треф, Мабак Кампанский! Я готов сразиться с тобой завтра, но сегодня просто держись подальше от меня, ибо ты мешаешь ритуалу посвящения!
Погонщик: Мне нужна вода для мулов, и мне, извините, глубоко фиолетово до вашего ритуала. (Продолжает идти к колодцу.)
Дон Кихот: Ах ты, наглец фиолетовый! Получи тогда! (Подняв глаза к небу.) Помоги мне, о, Дульсинея, украшение сердца моего! Пусть твоя помощь и защита не оставят меня в минуту этой первой опасности!
Дон Кихот начинает вынимать меч, но, вспомнив правила, берёт оглоблю и ударяет погонщика по спине с такой силой, что тот падает как подкошенный. После этого Дон Кихот не торопясь убирает оглоблю и продолжает ходить вокруг колодца.
Дон Кихот: О. Дульсинея! Я весь в огне, горю любовью!
Стемнело, появилась луна. Дон Кихот то продолжает ходить вокруг колодца, то останавливается и смотрит на луну.
Дон Кихот: О, владычица души моей, Дульсинея! Какими яркими красками светило небесное начертало профиль твой золочёный на небосводе! Как точно оно изобразило все прекрасные изгибы твоего тела! (Начинает петь.)
На небе луна! Одна в своём лунном мире.
Меж нами стена – стеною нас разделили
Скажи мне, луна: что будет завтра со мною?
Придёт ли она, что стала моей звездою?
Лишь о ней об одной я мечтаю,
Песни ей и стихи посвящаю.
Corazón….Corazón Espinado
Esa mujer… me esta matando
Como duele como duele el corazón
