На другом берегу – моем – находились рабочие кварталы. Крохотные домишки, построенные вкривь и вкось, лепились друг к дружке словно соты пьяных пчел, а иногда даже забирались друг другу на головы.
Заметила я и то, что через реку вели два моста, зато в самом центре Сирьи – центр, кстати, раскинулся по обе стороны реки – было множество монументов и величественных зданий.
Сам же город был окружен двумя линиями крепостных стен, за которыми, куда ни глянь, раскинулась каменистая пустошь с едва заметными, уходящими вдаль линиями дорог.
Дальше к югу, это я тоже знала, начиналась пустыня, в которой примерно в полусотне километров отсюда лежал священный, но заброшенный город Хордвик.
Место, где все и началось, как любил приговаривать мессир Густаф.
Внезапно в голову пришли бабушкины слова, и я… обомлела. Бабушка утверждала, что ее медальон будет меня защищать, а в случае опасности перенесет как раз в место, где все и началось!
Получалось, ее вещица сработала, и прямиком из заснеженного Н-ска я очутилась в Хордвике, окруженная пауками и летающими простынями.
Но как такое возможно? Неужели бабушка… имела какое-то отношение к Андалору?!
Этого я не знала. Заодно я понятия не имела, как мне выжить в чужом мире, если меня, уверена, еще и будет искать мстительный дракон.
– Но все лучше, чем пауки или черные простыни в пустыне, – сказала я самой себе, после чего устремилась вниз с холма.
Да, у меня имелось письмо к архимагу Дерну. Лежало, надежно спрятанное под шнуровкой платья как раз рядом с перцовым баллончиком.
Но сразу же отправляться на поиски магической академии Сирьи я не решилась. Не верила в успех подобного мероприятия – в то, что я приду не только с улицы, но еще и из другого мира и меня сразу же допустят к архимагу.
Прогонят, уверена, да еще и поганой метлой!
Вместо этого я решила, что сперва стоит переждать сложный момент в жизни. Прийти в себя, а заодно найти работу и угол, где я могла бы перевести дух, после чего уже отправляться с визитами.
И начать я решила с поиска работы, выбрав не особо квалифицированный труд. Думала подыскать себе подходящее место в торговом районе, который начинался сразу же у подножия холма.
Но, к моему сожалению, никто не заинтересовался предложенными услугами – ни торговцы на рынке, ни хозяева лавок, хотя я была готова продавать что угодно, кроме себя самой.
Места нигде не было – по крайней мере, мне так говорили. Заодно пару раз прозвучало, что работницы Гильдии Проституток обитают в соседнем квартале – во-он там! – и я могу попытать счастья у них.
– Ну знаете что! – возмущалась я. – С чего вы решили, что мне это интересно?!
На меня снова посмотрели, затем заявили, что в таком виде меня даже в проститутки не возьмут, потому что я вызываю жалость и желание меня накормить.
Заодно намекнули, что мне стоит попытать счастья в ремесленном квартале. Быть может, вышивальщицы примут к себе в подмастерья, они довольно жалостливые. Но с работой в Сирье сейчас так себе. Нет здесь работы, город едва выживает, и из него разбегаются все, кто может разбежаться!..
Затем в бакалейной, расчувствовавшись, меня все же угостили краюхой черного хлеба и дали напиться, хотя я бы не отказалась еще и от места за прилавком. Но работы для меня не было и там, поэтому я потащилась дальше.
Немного перевела дух в тени раскидистого дерева в городском парке – был здесь и такой, в нем росли высоченные деревья, похожие на эвкалипты, с узкими листьями и мощными стволами, уверена, уходившие корнями глубоко под землю.
