– Этот человек – националист, – сухо произнес сэр Ивлин.
– Я в курсе, – весело ответил Tío Рикардо. – Он заядлый читатель газеты, которую издает Мостафа-паша.
– И с этими людьми вы проводите время? – спросил сэр Ивлин. – На вашем месте я был бы осторожен, Рикардо. Вы же не хотите оказаться не на той стороне.
– Вы говорите о войне, сэр Ивлин? – парировал мистер Хейз.
Я удивленно моргнула. Казалось, до сих пор мистер Хейз был весьма доволен тем, что Tío Рикардо взял разговор в свои руки. Его напряженные плечи выдавали скрытую ярость.
Дядя перегнулся через меня и положил руку на плечо мистеру Хейзу.
– Я уверен, сэр Ивлин предпочел бы, чтобы мы все вели себя как Тевфик-паша.
Тевфик-паша, сын Исмаила-паши. Я мало что знала о нынешнем хедиве, за исключением того, что он поддерживал жестокую политику сэра Ивлина, сводившую на нет все достижения его отца в Египте. Я помнила, как Papá сокрушался по поводу того, как безропотно этот человек подчиняется британской политике.
Сэр Ивлин отбросил льняную салфетку и встал.
– Пора закончить этот разговор. И на вашем месте, мистер Маркес, я бы поостерегся высказывать свои идеи. Вы можете лишиться разрешения на раскопки в Египте, не так ли, месье Масперо?
– Ну… – промямлил месье Масперо.
Ноздри сэра Ивлина раздулись, и он двинулся прочь, расправив плечи. Из ресторана мужчина вышел не обернувшись.
– Нам предстоит еще много работы, – тихо сказал месье Масперо. – Думаю, не все так плохо. – Поднявшись на ноги, он со вздохом направился вслед за сэром Ивлином.
Судя по тому, как прошел разговор, у этой встречи будут далеко идущие последствия. Теперь я вспомнила, что именно месье Масперо выдавал археологам разрешение на работу в Египте. И выдавал он их по своему усмотрению.
Возможно, мой дядя больше разрешения не получит.
– Прекрасный ужин, – сухо сказал мистер Хейз.
– Не мог бы ты, пожалуйста… – начал мой дядя.
– Конечно, – пробормотал мистер Хейз. Он быстро пробрался между многочисленными столами и стульями и исчез за арочным входом, сопровождаемый шепотом и бесцеремонными взглядами постояльцев отеля.
– Куда ушел мистер Хейз? – спросила я.
Tío Рикардо скрестил руки на широкой мускулистой груди и уставился на меня. Все следы его былой вежливости исчезли в мгновение ока. Мы настороженно смотрели друг на друга. О чем бы он ни думал, я не собиралась уходить только потому, что он того хотел.
– Ты злишься? – спросила я по-испански.
– Что ж, я бы предпочел, чтобы ты послушалась меня, – ответил дядя. – Когда я думаю о том, как ты добралась сюда, на другой континент… Что, по-твоему, сказала бы твоя мать, Инес?
– Я здесь из-за них.
Что-то изменилось в выражении его лица, уголки рта слегка дернулись. На лице появилось легкое смущение.
– Они бы тоже не хотели видеть тебя здесь.
От его слов у меня в животе словно разверзлась пропасть. Разговоры вокруг нас резко стихли. Я изо всех сил пыталась подобрать нужные слова, но у меня пересохло в горле.
Выражение лица Tío Рикардо стало безжалостным.
– За все годы, что они приезжали в Египет, они хоть раз прислали приглашение?
Я молча смотрела на дядю. Он знал ответ.
– Нет, они этого не сделали, – продолжил он. – В их завещании я назначен твоим опекуном, и поэтому ты находишься на моем попечении. Я намерен продолжать в том же духе, как они того бы хотели.
– Твое письмо расстроило меня.
Его темные брови поползли вверх.
–
