Они все, за исключением Кристины, столкнулись лоб в лоб ранним, хмурым Питерским утром на пятом этаже старого фонда со старинной лепниной, равнодушно глядящими сверху вниз маскаронами, мраморными ступенями и гремящим лифтом.
Аня стала невольной свидетельницей того, чего не должна была, но и остальные участники, в первую очередь Георгий Давидович, увидел то, что не должен был видеть и знать о жизни Ани.
– У подруги, которой не было дома, – заметил Георгий Давидович.
– Ну и что! – всё, что нашла ответить Аня.
– Что он сделал, Анют?
– Кто?
– Твой муж, что он сделал? – терпеливо, как ребёнку, повторил вопрос Георгий Давидович. – Он видел меня и приревновал? – окинул испытующим взглядом Аню, посмотрел на монитор компьютера, где виднелись столбцы с предложениями от арендодателей, покачал головой, отвечая себе на свой вопрос. – Остаётся два варианта: ударил или изменил. Итак?
– Я не стану говорить на эту тему, – дёрнулась Аня.
– Хорошо, – быстро согласился Георгий Давидович. – У вас был договор о свободных отношениях, открытом браке, вы практиковали полиаморию, может?
– С ума сошёл?! У нас ребёнок, и вообще, вообще… – едва не захлебнулась Аня, скорее от неожиданности, чем от возмущения.
Мгновенно вспомнились рассказы Кристины об их отношениях с Егором, тогда она не прислушивалась, тем более не верила. Считала, что подруга говорит ради красного словца, интернета переглядела, книжек с высоким рейтингом перечитала или фильмов пересмотрела. В жизни такого не встречается. Не в их реальности точно.
– Ясно, понятно. Квартиру ищешь? – Георгий Давидович никак не отреагировал на вспыльчивость, будто вообще не заметил повышенного голоса и фамильярного перехода на «ты» в стенах клиники, когда в любой момент могли зайти коллеги. – У моего приятеля пустует квартира на Ваське, трёшка, метров сто пятьдесят – сто семьдесят, если не изменяет память, из окон шикарный вид на Финский. Можем съездить, посмотреть, если устроит – сегодня же переедешь.
– Спасибо, не надо, – фыркнула Аня, не понимая, почему отказывается.
Естественно, причины были существенные. Съём стопятидесятиметровой видовой квартиры на Васильевском острове стоил примерно как шасси Боинга. Бесплатный сыр же, как известно, только в мышеловке. У Ани не было денег оплатить даже квартплату такой квартиры, не то, что аренды. Лезть же в мышеловку не собиралась. К тому же, садик Василисы далеко. Но все эти разумные аргументы пронеслись в голове после выпаленного: «Спасибо, не надо».
– Правильно, прости его, Анют, – резко встал Георгий Давидович.
Развернулся и молча вышел. Она осталась одна, один на один со своей растерянностью, болью, списком раздолбанных однушек в аренду в своём районе и пакетом из службы доставки, с уже остывшим обедом.
Приём проходил как обычно. Несколько возрастных дам, две совсем молоденькие, с проблемами акне, которых за руку привели ухоженные, знающие себе цены мамы. Стандартный набор рекомендаций, направлений к специалистам и на процедуры.
Под конец позвонила Рита, попросила принять ещё одну пациентку, понятно, что Аня опаздывала за дочкой, но пожалуйста-пожалуйста. Женщина умоляет, даже настаивает.
Через пять минут на пороге кабинета появилась дородная фигура Доротеи в обтягивающих джинсах и широкой футболке, в этот раз без эмблемы скорой помощи.
– Здравствуй, Ань, – без обиняков начала Доротея, игнорируя растерянность той, к которой заявилась. – Сказал Олег, что ты себе надумала. Я решила, что лучше нам наедине поговорить. Приём вот оплатила, чтобы никто не мешал.
