– Отец? – переспросил Георгий, от всей души надеявшийся, что ослышался.
Куда катится сраный мир, спрашивается? Что происходит с ним, с людьми, с человечеством в целом? Как можно издеваться над ребёнком, превратить живого человека в… Слов не находилось, назвать даже мысленно несчастную Квазимодой Георгий попросту не мог, а другого сравнения в голову не приходило.
– Водка, – резко ответила мать.
Георгий решил помочь Маше Мельниковой. Физическое здоровье он вернуть не сможет, всё, что могли специалисты, сделали и делают до сих пор. Но поправить внешность, тем самым улучшить психологическое состояние ребёнка, в его силах.
В тот же вечер поговорил с Русом, клиника всё-таки его. Сам Георгий готов был в случае с Машей работать бесплатно, но есть другие люди, которые могут не гореть желанием устраивать благотворительные акции из своего рабочего времени. Плюс материалы, медикаменты, пребывание в стационаре стоит немалых средств.
Рус дал согласие на столько операций и процедур полностью за счёт клиники, сколько понадобится. Если Маша согласится на несколько публикаций в социальных сетях – отлично, реклама лишней не станет, если нет, значит, нет. Они не станут издеваться над уже покалеченной телом и душой девочкой.
Георгий пообщался с Машей, её мамой, понял, что будущая пациентка не только внешне подросток, умом тоже. Небольшая задержка психологического и умственного развития вполне объяснима. В целом же – милый, добрый ребёнок, который отчаянно нуждался в помощи. И не сейчас в лице опытных хирургов и косметологов, а тогда, когда родной отец, урод, которого живьём бы закопать, издевался над ней, мать же безучастно ждала чуда исправления. Которого, естественно, не случилось.
Потому что чудес не бывает. Хотим мы этого или нет, верим или не верим, жизнь скупа на хорошие сюрпризы. Единственное чудо, которое возможно, может сотворить сам человек.
Дождалась, называется! Только нос у девочки сломан в девяти местах, одно ухо оторвано, будто зубами драли, челюсть, рот… Месиво, а не лицо, хотя, казалось бы, Георгия ни удивить, ни испугать невозможно.
Лишнего не обещал, лишь подумать над тем, что можно сделать. Завтра планировал предоставить подробный план лечения, который будет долгим, сложным, и волшебные результаты вряд ли принесёт, но постепенно они обязательно справятся.
Через неделю он лично привёз Машу в клинику. Опытный персонал глазом не моргнул, увидев. Львиная доля их пациентов не нуждалась ни в какой коррекции. Все они могли, с каким бы пониманием Георгий ни относился к ситуации, спокойно жить со своими носами, подбородками, скулами, овалом лица, пусть поплывшим. Однако встречались и те, кто нуждался в реальной помощи. После аварий, несчастных случаев, катастроф, всего, что может лишить привычной жизни и облика любого человека.
Из пятой палаты, где лежала Маша, вышла бледная Аня. Георгий бегло посмотрел на неё, отмечая не только ставшую привычной худобу, становившуюся в последнее время болезненной, но и потерянный, совершенно несчастный взгляд, который игнорировать всё сложнее и сложнее.
Ужасно хотелось остановить её, спросить, ради чего она издевается над собой? Во имя каких мифических результатов продолжает играть в семейную жизнь, угасая буквально на глазах? Стремительно превращаясь в тень той «курьерши» в простеньком платьице, на которую он запал на новогоднем корпоративе.
