О чём вспомнил и размышлял. Книга вторая. Военная служба - страница 23

С хорошим настроением вернулся домой и вскоре вместе с Жорой Монченко убыли в Гомель для завершения учёбы. Оставался последний третий курс.

В училище нас уже ждали некоторые перемены. Два взвода нашей 6-й роты переводились в новую для нас 5-ю роту. Произошли перемены и в нашем служебном положении: Жора был назначен старшиной роты, Эдик Кузнецов – заместителем командира взвода, а я – командиром отделения с присвоением звания младший сержант. Командиром взвода у нас теперь был лейтенант Пётр Никифорович Оленец, покладистый, всегда вежливый, спокойный без всякой суеты, но требовательный. Командир роты капитан Альберт Александрович Агафонов в училище среди курсантов больше был известен как «папа», получивший такую метку за свою требовательность и пристрастие к неукоснительному соблюдению воинских уставов. Круглолицый, в очках, немного полнеющий, всегда чисто и аккуратно одетый, со строгим взглядом и хорошо поставленным командирским голосом без ощущения всякого неприятного давления на тебя. При первом представлении новому командиру тот назвал меня «полковником», конечно же, не за мой героический и солидный вид, а, как он и объяснил, под впечатлением недавно просмотренного фильма о Суворове, в котором мой мужественный однофамилец, полковник, продемонстрировал перед императором Павлом исключительную порядочность и верность своему опальному командиру.

Командир отделения

Все страхи, нагоняемые боязливыми курсантами о трудности служить в 5-й роте, оказались преувеличенными. Должен сказать, что у меня до сих пор осталось твёрдое убеждение в том, что с такими требовательными и справедливыми командирами служить значительно легче. Всё, что зависело от командира роты для обеспечения курсантов положенным довольствием, для улучшения бытовых условий в казарме и по всем другим вопросам – выполнялось чётко и в полном объёме. Мне, как сержанту, импонировало то, что чётко зная свои обязанности и выполняя их в соответствии с требованиями уставов не надо было шарахаться в зависимости от настроения командира роты, как это иногда было в прежней нашей 6-й роте. Эта чёткость организации службы и взаимоотношений между начальниками и подчинёнными служила мне примером и в дальнейшей моей работе.

Учёба продолжилась в прежнем ритме, без всяких поблажек на выпускной курс, даже теперь с более чётким и, может быть, более жёстким выполнением распорядка дня, поведением на занятиях, отношением к учёбе вообще и взаимоотношениям в курсантских коллективах и вне их, в частности. Основной упор теперь делался на изучение материальной части РЛС, средств связи, тактическую подготовку, организацию партийно-политической работы и боевой учёбы в войсках, материально-технического обеспечения и др. Автомобильную подготовку закончили ещё в конце второго курса сдачей экзаменов на получение водительских прав 3-го класса. По-прежнему не ослабевали занятия физической подготовкой, а так как строевая подготовка выносилась на госэкзамен, то продолжались занятия по одиночной подготовке и действиям в составе отделения, взвода, роты. Так что из нас готовили не только технических специалистов, но и военных командиров в классическом понимании этого слова. На третьем курсе появились новые возможности заняться отработкой навыков стрельбы из личного оружия – пистолета, коим вооружались на выпускном курсе все сержанты. Мне достался пистолет «ТТ» – ветеран с фронтовой историей, сильно поношенный и, по-видимому, без должного ухода за ним в те времена – никаких нарезов в стволе уже не просматривалось, одни мелкие раковины.