О фее без крыльев и драконе без сердца - страница 6

– Сафира, – отвечает на невысказанный вопрос фейри и продолжает: – Я хочу, чтобы ты кое-кому помогла в обмен на свободу от договора с Флорис и… крылья.

Адерин вздрагивает.

Она никогда не думала о том, что ей могут вернуть – нет, неправильное слово, их никогда не было, подарить звучит лучше – крылья. Лишь в своих самых смелых фантазиях она представляла себя обычной, полноценной феей, пока не вспоминала, что та часть, которую она разделяет с отцом, не менее важна.

– Я могу дать их тебе, – говорит Сафира. – Это даже проще, чем отменить сделку. – Она хихикает, с оттенком злого веселья, но даже это звучит дружелюбнее, чем у Флорис. – Она не просто так почти не приглашала меня прежде. Видимо, в этот раз ей слишком хотелось показать мне свою победу. Поставить точку в споре.

Адерин совсем немного хочется спросить, о чем же они спорили. Это звучало как история, большая и сложная история, в которой обязательно замешаны сделки. Впрочем, с фейри, наверное, иначе и не бывает. Но она не спрашивает, сворачивает неуместное любопытство, за которое может поплатиться, и прячет где-то в глубине разума.

Фейри снова смотрит Адерин прямо в лицо и говорит:

– Я хочу, чтобы ты помогла кое-кому избавиться от проклятия в обмен на свободу от сделки с Флорис и крылья.

Условие звучит просто, но это обманчивая простота, Адерин уверена. Она, может, и не слишком хороша в магии, потому что ее толком никто не учил, но знает: с проклятиями никогда не бывает слишком просто, с ними всегда что-то не так.

Иногда единственное решение – убить того, кто проклятие наложил, и то может не помочь. Особенно если у проклятия нет никаких лазеек или условий, которые нужно исполнить, чтобы его снять.

Но… разве у Адерин есть другие варианты? Ее будущее, все, какое есть – вечность в рабстве Золотого Двора. Она сомневается, что кто-то еще сможет предложить ей помощь. И от простых вопросов ничего не случится, верно?

– Кому я должна помочь и что это за проклятие?

Похоже, пока Сафира настроена ей все объяснять, поэтому нужно воспользоваться. Адерин не хочет снова попасть в ловушку, пусть и в первый раз в этом не было ее вины. Все всегда может стать еще хуже, чем оно есть сейчас.

– Одному юноше из другого мира, – говорит фейри, слегка улыбаясь, со странным теплом в голосе. – Проклятие медленно превращает его в монстра, поэтому он заперт в замке.

Другой мир… Адерин слышала о нем – о них всех, в конце концов, миров так много – только в сказках, никогда не думая о том, что фейри могут открывать туда дорогу. Но кто, если не они? В конце концов, все сказки основаны на правде, на настоящих историях, которые когда-то случились, а потом превратились в сказания. В приукрашенные легенды, лишенные боли, отчаяния и грязи реальности.

– Что за монстр? – спрашивает Адерин.

Ей жаль юношу, который становится монстром явно против своей воли. Это должно быть ужасно. И тот, кто его проклял, определенно жесток. По-настоящему жесток. Похоже ли проклятие на те моменты, когда сама магия договора – глупой ужасной сделки – заставляет Адерин делать то, что она не хочет? Сила сделки двигает ее телом сама, скручивая до боли мышцы; горит на языке и в горле, если она отказывается говорить то, что нужно и приказано.

– Дракон, – тихо говорит Сафира, ее сияющие глаза кажутся Адерин немного печальными.

О…

В их мире драконы давно вымерли, по крайней мере, так говорят, и не по хорошим причинам. И от этого еще грустнее. Убьют ли того юношу, когда превращение закончится?