– Понимаете, – возбужденно сказал незнакомец, – я, как только от Вас отъехал, почему-то остановился у тех самых кустов. Почему остановился, объяснить и сам сейчас не могу. Заглушил двигатель, вышел из машины. И тут в кустах шевеление, я вскинул машинально ружье. И тут выскакивает это оно. Как нажал на курок – не помню, но оно закричало человеческим голосом и упало в канаву. Я за руль и к Вам.
– Да… Что же нам сейчас делать с этим существом?
– Может, ученым передать, чтобы они его изучили?
– Учёным? Вы глаза её видели? Это же человеческие глаза и крик, как говорите, был как человеческий. А ученые ради науки бывают беспощадны, будут препарировать…
– Ну, что же Вы так об ученых-то? Тоже ведь люди, понимают.
– Понимать-то понимают, да понималка у всех разная. Сейчас чай допьём и пойдём навестить нашего питомца, как он там?
Нужно сказать, что у Татьяны от рождения было не раз выручавшее её качество: в экстремальных ситуациях на неё нападал рассудительный покой. И потом, когда всё улаживалось и становилось безопасным, вот тут-то и настигал её стресс по полной программе, или не по полной. Одним словом, боялась и расстраивалась она уже потом.
Минут через десять они уже осторожно, чтобы не спугнуть вынужденного жильца, открывали двери хлева. В сумерках на них смотрели выразительные, практически человеческие карие глаза. Существо сидело в углу на сене, опираясь на задние лапы, как кенгуру, и сложив крест-накрест передние лапы к груди.
– Господи, ты хоть скажи нам как-нибудь, что и кто ты такое? Что делать-то нам с тобой?
И вдруг Татьяна услышала внутри себя, нет, не голос, а чувство, которое она потом сама облекла в слова: «Отпустите меня. Очень прошу, отпустите меня». Это чувство внутри было так несомненно, что она тут же сказала: «Его нужно отпустить!»
– Как отпустить? Да Вы что?
– Говорю же, что обязательно нужно отпустить, может быть, у неё там дети или ещё что. Я чувствую внутри, что просит отпустить.
И тут Татьяна внезапно ясно поняла, что это существо безошибочно читает все её чувства и эмоции. И тогда она постаралась передать ему чувство сострадания и понимания. И ей сразу же стало ясно, что её сигнал дошёл, и существо всё поняло.
– Нужно дать ему какое-нибудь название, – сказала она.
– Да какое тут дашь название, это просто кракозябра какая-то. Посмотрите, до чего несуразное.
– А давайте назовём «Козя». Вроде бы и мальчика и девочку так можно назвать.
– Ну, пусть будет «Козя».
– Давайте, подгоняйте своего ушастика, будем грузить и привезём снова к тем кустам. А я пока Козе этой телепатировать начну, чтобы не боялась.
Незнакомец подогнал свой Запорожец и открыл двери для того, чтобы Козя могло пролезть в двери на заднее сиденье. Они отошли от машины и смотрели, что будет дальше.
Понемногу Козя, переступая задними лапами, будто фавн, аккуратно, чтобы не беспокоила рана, и впрямь «подошло» к машине и ловким прыжком оказалось на заднем сиденье.
– Ну, вообще! – изумился незнакомец. – А если она нас оттуда, сзади, загрызет?
– Не бойтесь, не загрызет, – сказала Татьяна и уверенно села на переднее сиденье.
Вслед за ней сел и незнакомец и, стараясь выезжать осторожно, чтобы существо не трясло на ухабах, поехал по дороге вниз к кустам. У кустов машина остановилась, они раскрыли дверцы, и Козя уверенно выскочило на дорогу и, став на задние ноги, пошло к канаве. Потом, ловким прыжком преодолев канаву, скрылось в кустах.
