О времени и о себе - страница 5

Родители сами всегда держали кур и уток по нескольку десятков. Утки, например, сами ходили по спуску к реке, а к вечеру сами возвращались домой, и никогда ничего не пропадало. Участок при доме был очень обширный, сажали много овощей, в том числе и на корм. Наши куры всегда имели метки, потому что соседи тоже держали кур, а поскольку это бестолковая птица, на ночь они часто забегали в соседний сарай. У меня была обязанность к концу дня ходить по зарослям огорода и собирать яйца, снесённые курами за день. Их было немало, несмотря на то что мама каждое утро кур щупала и возвращала тех, у которых яйца были на подходе (кур выпускали через специальный лаз).

Напротив нашего дома, через дорогу, находилось кирпичное здание с госучреждениями. На этой же улице стоял длинный сарай, расположенный вдоль улицы, крытый дранкой, за которым находился тир – глубокая длинная яма. Каждый выходной день на площадке перед тиром собирались местные ополченцы. В этом сарае хранилось оружие, а на чердаке – боеприпасы. Но об этом мы узнали потом. Собиралось человек двадцать мужчин. Они брали винтовки, автоматы и пулемёты и, постояв на площади в строю, приступали к стрельбам из всех видов оружия. Потом собирали гильзы, чистили оружие, всё убирали и через два-три часа расходились по домам. Пацаны, в том числе и я, всегда наблюдали с интересом.

Наша компания мальчишек из окрестных домов, человек 10-12 в возрасте от восьми до пятнадцати лет, вместе играли, ходили на Лабу и Чамлык (приток Лабы) купаться и ловить рыбу. Играли в мяч, чехарду, чижика. И вот однажды решили забраться в сарай. Вдоль дороги густо росли высокие деревья, толстые ветки нависали над его крышей. Разобрать крышу из гнилой дранки – не проблема. Когда попали на чердак, увидели много ящиков из оцинкованного железа, коробок. Были разные диски, ленты, и всё с патронами. Внизу оружие оказалось в железных ящиках под замком.

Нас было человек пять. Набрали разных патронов в карманы и за пазуху. Некоторые взяли диски от ППШ и Дегтярёва, винтовочные обоймы. Мальчишки, имея патроны, могли выменять их на многие нужные вещи. Я, например, на кучу патронов выменял хорошую берданку (малокалиберную винтовку старого образца). Правда, патронов к ней не было. Прятал её на огороде в картошке. Между собой мы играли на патроны в чёт-нечёт.

Так продолжалось довольно долго, пока у одного пацана бабушка не нашла в кармане патроны и не высыпала их в печь. В результате чуть не загорелся дом, повредило печь, бабушка долго заикалась. Началось разбирательство, допросы родителей и детей, всё вышло наружу. Отец заставил меня отдать все патроны, а мне приказал ни в чём не сознаваться. Многих родителей оштрафовали, ополченцы больше не собирались, оружие и боеприпасы убрали. Берданку я не отдал (она мне очень нравилась), но её у меня украли из тайника.

Река Лаба очень коварна. Правый берег у неё высокий, левый очень низкий, пойма широкая. Она часто меняла русло, и паром иногда сносило, обычно весной (рвался канат). Паром состоял из двух плоскодонных лодок, покрытых общим настилом. На него можно было загрузить две пароконные телеги и много пассажиров с поклажей. Автомобилей не переправляли. Переправа на лодках действовала всегда. Это плоскодонка и лодочник с длинным деревянным шестом, конец которого окован железом. Особенно интенсивно она работала, когда сносило паром, или весной в половодье, когда паром не перекрывал ширину реки. Мне приходилось видеть, как по реке плыли чемоданы, вещи и люди, когда перегруженная лодка переворачивалась. Тогда до ближайшего моста было больше сорока километров.