Он метнул быстрый взгляд на стол.
– У старого Хезелтайна – того, что живет в одном из домов на холме, – случай послеродового пареза. Боже, как же там холодно. Я едва дышу.
Он стащил перчатки и пошевелил онемевшими пальцами над огнем, бросая косые взгляды на брата. Тристан сидел ближе всех к огню и наслаждался своим завтраком, как он наслаждался всем в жизни, с радостью намазывая масло на тост и с веселым свистом накладывая себе джем. Его «Дейли миррор» лежала на своем месте, рядом с кофейной чашкой. Можно было физически ощущать исходящие от него волны комфорта и удовлетворения.
Зигфрид с сожалением оторвался от камина и упал на стул.
– Мне только чашку кофе, Джеймс. Хезелтайн оказался радушным хозяином, он попросил меня позавтракать вместе с ним. Угостил меня щедрым куском бекона из откормленной дома свиньи – большим, может быть, чересчур жирным, но каким же вкусным! Я до сих пор его ощущаю. – Он со стуком поставил свою чашку. – А знаете, я не вижу причин, по которым мы должны покупать бекон и яйца у бакалейщика. В саду стоит прекрасный курятник, а во дворе – свинарник с печью, где можно готовить пойло свиньям. Все отходы с нашего стола можно использовать для откорма свиньи. Нам вполне по силам получить достаточно дешевую свинину. – Он повернулся к Тристану, который только что закурил сигарету и теперь разворачивал «Миррор» с видом невыразимого удовольствия, что вообще было ему свойственно. – А для тебя это было бы полезным занятием. А то ты слишком много времени просиживаешь задницу без дела, а это – непродуктивно. Немного скотоводства будет тебе полезно.
Тристан положил газету на стол, как будто из нее исчезло все очарование.
– Скотоводство? Что ж, между прочим, я кормлю твою кобылу.
Ему не нравилось ухаживать за новым гунтером Зигфрида, поскольку кобыла игриво лягала его каждый раз, когда он вел ее по двору к водопою.
Зигфрид подпрыгнул.
– Я помню об этом, но не весь же день ты тратишь на это! Не помрешь же ты, если присмотришь за курами и свиньями.
– Свиньями? – Тристан казался удивленным. – Ты же говорил об одной свинье.
– Да-да, свиньями. Я просто размышляю. Если мы купим целый выводок, то после откорма можем одну оставить для себя, а остальных – продать. Будет очень выгодно.
– С бесплатным трудом, конечно.
– Трудом? Трудом? Ты же не знаешь, что такое труд! Посмотри на себя, целыми днями валяющегося с сигаретой в зубах. Ты куришь слишком много этих чертовых сигарет.
– Ты тоже.
– При чем тут я, когда разговор идет о тебе! – заорал Зигфрид.
Со вздохом я встал из-за стола. Начинался новый день.
Когда Зигфриду в голову приходила идея, он не терял времени. Лозунгом дня становилось немедленное действие. Через сорок восемь часов в свинарнике поселился выводок из десяти поросят, а за проволокой курятника гуляла дюжина суссекских кур. Особенно он радовался курам. «Посмотри на них, Джеймс. Сначала яиц будет немного, но, как только они начнут нестись по-настоящему, мы будем ими завалены. Нет ничего лучше, чем отличное свежее яйцо, еще теплое, прямо из гнезда».
С самого начала было ясно, что Тристан не разделяет энтузиазма брата по отношению к курам. Я часто наблюдал, как он ходит вокруг курятника и с выражением скуки на лице бросает хлебные крошки за проволоку. Я не замечал и следа кормления по расписанию, и сбалансированных диет, рекомендованных специалистами. Как несушки курицы его не интересовали, но он проявлял слабый интерес к ним как к личностям. Своеобразное кудахтанье, особенности походки – это его забавляло.
