- Замечательный тост! – восхитился граф. – За то, чтобы сбылись мои мечты! – при этом он выразительно посмотрел на меня, и я, вспомнив его угрозы, от души пожелала, чтобы его мечты потерпели полное и безоговорочное фиаско.
Вино было легким и пахло яблоками, но от него по всему телу сразу же пошли горячие токи. Голова закружилась, и на сердце стало отчаянно-задорно. Хотелось выкинуть какую-нибудь глупость – например, сломать веер о голову графа.
- Присядьте, Розалин, - предложила София, кивнув в сторону второго шезлонга. – Розовое вино ударяет в голову слишком сильно, Этьену надо было взять белого.
- Брось, мама, - воспротивился граф. – Розалин не такая неженка, как ты. Пойдем, дорогая, поможешь мне удить, - он схватил меня за талию и повел обратно к озеру.
- Вам все неймется, - вздохнула я, но не стала сопротивляться, потому что это и в самом деле выглядело бы странным.
- Уединение пошло тебе на пользу, - хмыкнул он. – Какая ты стала сговорчивая.
- А вы как были грубияном, так и остались, - ответила я сдержанно.
- Ну что ты, я – сама вежливость и предупредительность по отношению к любимой жене, - он взял удочку и обнял меня со спины, вкладывая удилище в мои руки.
- Это уже слишком, - произнесла я тихо, но он сжал мои пальцы и принялся насвистывать.
Он чувствовал себя превосходно, чего нельзя было сказать обо мне. Конечно же, виною всему было выпитое розовое – оно туманило разум и кружило голову, обостряя все чувства до предела. Было просто невозможно ощущать этого мужчину так… близко…
- Отпустите меня! - зашептала я. - Этьен!
- И не подумаю, - шепнул граф мне на ухо. – Представь, как хорошо мы смотримся вместе.
Этот шепот, и крепкие объятия дурманили сильнее вина, и я поняла, что надо прекратить это немедленно, потому что игра зашла слишком далеко.
- Если сейчас не отпустите… - пригрозила я.
- То что? – он назло прижал меня еще крепче и поцеловал в шею – явно напоказ.
Если бы не выпитое розовое, я бы никогда на такое не осмелилась. Но вино будоражило кровь и толкало на подвиги, и все во мне протестовало против того, чтобы чужой муж вот так обнимал меня… и целовал…
Я резко повернула голову и укусила графа в щеку – быстро, не слишком сильно, но он зашипел и разжал руки. Удочка плюхнулась в озеро, а я была свободна.
- Этьен! – запротестовал месье Огюст, который не заметил, что произошло между мною и Этьеном. – Ну что за баловство? Вы так всю рыбу распугаете, молодежь!
- Теперь мы будем вести себя смирно, - пообещал граф, сверкнув на меня глазами.
- И смирно, и благопристойно, - поддакнула я, смело встречая его взгляд. – Как и положено добрым супругам.
Остаток дня прошел спокойнее, хотя я держалась настороже – мало ли, как граф придумает отомстить. Сумерки мы провели в гостиной, и разошлись рано, потому что София устала и хотела лечь спать пораньше.
Что касается меня, я бы тоже не отказалась лечь спать, если бы не одно «но» - эту ночь муж графини де ла Мар собирался провести в одной спальне со мной.
- Иди, дорогая, - сказал он, взяв с подоконника лампу. – Я провожу маму и приду.
Я смогла только кивнуть в ответ и облизнула вмиг пересохшие губы.
Мне казалось, что самое важное – пережить этот день, наполненный волнениями, страхом разоблачения и… смятением. Но я ошиблась. Предстояла не менее страшная и волнительная ночь.
Если мадам и месье Аржансон были обыкновенными людьми, с которыми я знала, как себя вести, чтобы не наделать слишком грубых ошибок, то муж графини де ла Мар оставался для меня человеком-загадкой. Человеком, с которым я чувствовала себя так, словно решила побаловаться спичками на куче пороха.
