Образ врага: технологии конструирования и деконструкции - страница 27

Таким образом, сконструированная химера позволяет снять ограничения на демонстрацию агрессии и применение насилия. И эта одна из основных функций химерических образов —дезактивация механизмов торможения агрессии. Химеризация образа врага позволяет убить другого не как человека, а как полу/недочеловека, животного или демона. Она позволяет осуществить подмену в сознании и бессознательном, выставив на первый план животное или демоническое в человеке. Ведь когда мы обнаруживаем человеческое в животном, происходит обратное – агрессия сменяется симпатией и любовью. Я разговариваю со своим котом и «он все понимает», а моя собака «смотрит на меня человеческими глазами». Одна их техник регуманизации образа врага («очеловечивания после расчеловечивания»), это снятие с него гибридных, химерических наслоений и не обязательно зооморфных, в современной массовой культуре механистические и кибернетические характеристики образов Другого и Врага более распространены.

Анимизация образа (одушевление, очеловечивание) (от латинского «anima»: дыхание, дух, жизнь) амбивалентна в своей механике, мы можем использовать ее как для конструирования образа врага (его зооморфизации), так и для «одушевления» других существ и объектов, которые становятся близкими и понятными, поскольку им приписываются человеческие черты. Поэтому в процессе деконструирования образ врага, мы убираем из его характеристик и описаний зооморфные черты, вочеловечиваем, гуманизируем его. Если препарировать амбивалентность анимизации и разделить ее на бинарную оппозицию, то применительно к тематике нашего исследования, мы получим две значимые функции и техники.

– Негативная анимизация образа врага – его анимализация, зооморфизация.

2. Позитивная анимизация образа врага – его гуманизация, очеловечивание, то есть фактически регуманизация после того, как данный образ сформировался.

Химеризация образа врага несет функцию усиления страха, но как мы писали выше, она порождает амбивалентность образа, следовательно, может использоваться и как механизм сакрализации. По мнению У. Барди, Химера – одна из эманаций божества: «Итак, в „Илиаде“ Химера прямо упоминается как „Теон“, что означает „божественный“. Химера – не просто монстр, это Бог. И ни один смертный не может убить Бога, потому что Боги бессмертны. В лучшем случае можно убить „аватара“ Бога. И убийство Бога – даже если это всего лишь его аватар – это не то, что простые смертные могут сделать легкомысленно. Оно приносит несчастья, а не награды. Действительно, Беллерофонт кончает свою жизнь слепым и проклятым в наказание за то, что он сделал. Итак, вы понимаете? История Химеры ни в коем случае не проста; она не черно-белая, не противопоставление добра и зла. История тонкая и насыщенная, и она несет в себе много смысла, который мы все еще можем понять, если просто потратим немного времени на ее изучение».42

Кодр, потомок оборотня Периклимена, последний царь Аттики

со щитом, на котором изображена Химера,

аттический краснофигурный кубок.43

Связь химеризации и сакрализации власти демонстрирует образ дьявольского «зверя» (напоминающего барса), проходящий через тексты как Ветхого, так и Нового Завета. Так в «Книге пророка Даниила»: «Затем видел я, вот еще зверь, как барс; на спине у него четыре птичьих крыла, и четыре головы были у зверя сего, и власть дана была ему» (Дан 7:6). А в «Откровении Иоанна Богослова»: «Зверь, которого я видел, был подобен барсу; ноги у него – как у медведя, а пасть у него – как пасть у льва; и дал ему дракон силу свою и престол свой и великую власть» (Откр 13:2).