-Нет, просто мой друг, - ухмыльнулся вдруг Игнат, наконец увидев, что этого непробиваемого самоуверенного байкера все же проняло.
Богдан замер на месте, сконцентрировавшись только на потенциальной опасности, слишком уж близко был этот рев, удивляясь спокойствию Игната. Ему не то, чтобы было настолько страшно, чтобы не двинуться с места, хотя он прекрасно осознавал, что живой дикий зверь взаправду может разодрать с легкостью, но и погибать вот так тоже не хотелось по собственной глупости. Богдан невольно провел по своей руке, ощущая, как волосы на теле встали дыбом, то ли от страха, то ли от этого возбуждающего ощущения опасности, которое насыщало все тело, и парень начинал все чувствовать острее. Звуки и запахи усиливались, а внутри ощущался прилив сил. С ним всегда было так, сколько он себя помнил, в минуты смертельной опасности. И особенно это пригодилось в детстве, когда учился давать отпор старшим пацанам в детдоме.
-Ты называешь другом медведя? – спросил он, стараясь говорить, как можно спокойнее, при этом все равно оглядываясь по сторонам.
-Нет. Он тоже человек. Такой же, как мы. У него тоже есть сила, - ответил Игнат без тени сарказма или шутки, пристально изучая спутника и видя, как обострились у того инстинкты.
Богдан даже особо не вдумывался в слова Игната, оглядываясь и ожидая, что дикое животное может в любую минуту появиться из-за дерева. Но время шло, а в лесу опять раздавался только щебет птиц. И вот, когда он уже почувствовал, как успокаивается, а сердце начинает биться размереннее, кусты около Игната закачались, и вышел огромный бурый медведь, смотря прямо на него, словно изучая потенциальную жертву.
Последнее, что услышал Богдан, была ругань Игната, а потом его накрыло странное чувство….
Когда Богдан пришел в себя и смог ощущать окружающее вокруг, видя перед собой только медведя, то понял, что стоит на том же месте, но ощущения собственного тела изменились. Будто вроде стал ниже, но при этом сила внутри была потрясающая, а эйфория накатывала волнами, заставляя глубже дышать. Ему вдруг захотелось крикнуть от радости, а в ответ раздался злобный рык. Не медвежий….
«Что со мной?!» - думал он, чувствуя, как по-другому дышит, а мысли путаются в непонимании.
Игнат стоял перед ним на том же месте с радостно-озадаченным лицом, положив на холку медведя руку, будто предупреждая того о чем-то.
-Паш, иди в лагерь, - приказал он тихо, и медведь вроде даже как будто кивнул и развернувшись, неторопливо пошел прочь.
Богдан смотрел тому вслед, чувствуя, как хочет впиться в бурую шкуру, порвать ту до крови, повергнуть врага, чтобы тот уже не встал с земли. Он резко выдохнул, осознав это и пытаясь унять нетерпеливую дрожь в теле. В нем никогда не было такой ненависти и жестокости, если только агрессия, но сейчас парень еле сдерживался, чтобы отказаться от преследования потенциального врага, а лучше изорвать того в клочья.
Игнат же спокойно, но медленно вдруг пошел к нему, пристально смотря в лицо, а Богдан зло дышал и напряженно ждал, ощущая, как гнев все сильнее растекается по его телу. Животный гнев, желание выжить и быть первым. Он шалел от этого, не понимая причину. Ему вдруг хотелось спросить Игната, что происходит и что тот от него хочет, но вместо слов услышал только рычание. Злобное, громкое, раскатистое, в котором слышалась сила и настороженность. И он не верил в то, что этот звук рождается именно из его горла, но все говорило именно об этом.
