Так что, уважаемые читатели, никак я не могу определиться. То ли мне забросить взрослую литературу, впасть в детство и окончательно уйти в сказки, то ли всё-таки оставаться Доктором Лобановым? А то какое-то раздвоение личности получается.
Сижу я вечером, ваяю очередную нетленку про военных врачей. А тут подкрадывается это чудо, повисает на мне и заявляет:
– Бросай чепухой заниматься, пошли сказку сочинять.
И я бросаю. Потому что нетленка-нетленкой, а восемь лет твоей дочери всего один раз в жизни. Идём и сочиняем. Про девочку и крокодила, про буку-злюку, длиннющий сериал про девочку, которая ночью пошла на кладбище. Материала много, и каждый день соавтор что-то новенькое подкидывает. А после её фантазий, какие уж тут военные и пациенты.
Так что если я всё-таки уйду в детские писатели – вы же меня простите, верно?
Соня увидела по телевизору передачу про танцы и решила стать знаменитой балериной.
– Папа, отведи меня на танцы! – громко сказала она.
Папа как раз на диване лежал, делал вид, что после работы устал, поэтому просьбе любимой дочери не очень обрадовался.
– Сонечка, может, завтра?
– Нет, – отрезала Соня. – Если всё откладывать на завтра, то знаменитыми балеринами другие успеют стать. Поехали сегодня.
Папа чуть слышно застонал.
– Вот ты откладывал всё на завтра, и где ты теперь? – Соня кивнула в мою сторону. – На диване лежишь. Доктором работаешь. А мог бы в Большом театре арию Ленского танцевать.
– Ария Ленского, это, кажется, из оперы, – едва слышно усомнился я.
– А какая разница? – нахмурилась дочурка. – В опере что, не танцуют? Поехали.
Куда папе деваться? Поехали. Купили в магазине юбочку-пачку, чешки и красивое чёрное трико. Посмотрели в интернете и выбрали танцы в большом спортивном комплексе. Папа договорился с тренером.
– Ну, иди, – в глазах папы блеснула гордая родительская слезинка. И Соня отправилась покорять вершины искусства. А папа остался в коридоре сидеть. С другими… мамами.
Поначалу Соне всё понравилось. Красивая тётя построила её вместе с другими девочками в длинную шеренгу и начала под музыку показывать разнообразные изящные движения. У неё так здорово получалось, прямо как в телевизоре. И слова непонятные «па-де-де», «антраша» и ещё одно интересное слово, когда одна из девочек поскользнулась и на пол грохнулась. Соня принялась движения повторять, и тут же поняла, что движения эти изящные только у тёти. У Сони ноги почему-то не слушались, а руки так и норовили убежать в другую сторону. Отмучилась первый день, а наутро заявила:
– Не хочу быть балериной.
– А кем хочешь? – осторожно спросил папа.
– Там рядом с танцами девочки прыгали. Тоже прыгать хочу.
– Художественная гимнастика, что ли?
– Гимнастика, – согласилась Соня. – Поехали.
Покупать ничего не пришлось, спортивный костюм в шкафу нашёлся. Папа договорился по телефону с тренером, обнял Соню и отправил в большое спортивное будущее.
Поначалу Соне и здесь всё понравилось. Тренер построил её с другими девочками и мальчиками в длинную шеренгу и начал всякие движения показывать. Но и тут Соню руки с ногами подвели. Через час она с гимнастики вышла и заявила об окончании спортивной карьеры.
– Куда дальше пойдём? – вздохнул папа. – На рисование?
– На рисование я в прошлом году ходила, – говорит Соня. – Это пройденный этап. Может, на тяжёлую атлетику?
– Почему на тяжёлую атлетику? – поразился папа.
