Obscura reperta [Тёмные открытия]. Игра в роман - страница 12

– Познакомься, это Ренэ, мы были не разлей вода в школе. Рене… Друзья… Проходите наверх, я сейчас приду.

Дождавшись, пока его не будет видно с лестницы, он подошел к двери и снова приоткрыл ее. Она легко поддалась, как в прошлый раз, но теперь искромсанные страницы полетели в него сразу же, словно этот рой, притаившись, ждал его за дверью. Андре поспешно захлопнул дверь и вышел из дому.

Ему так нестерпимо захотелось уехать подальше от этих людей, которые неизвестно зачем присутствуют в его жизни. Он сел в машину и тихо выехал из гаража. Капли вчерашнего ливня, еще оставшиеся кое-где на стекле, медленно поползли вверх. Он остановился и какое-то время сидел, разглядывая их, вспоминая. Капли вчерашнего ливня…

Вчера… мокрый и темный город внезапно налетел на него раздражающе-ярким светом вывесок, ревом авто и мотоциклов, ухающей музыкой баров. Ливень разошелся. До фотомастерской и обратно к машине он бежал, но вымок так, будто плыл. В машине он достал платок, вытер лицо, закинул назад мокрую куртку. К стуку дождя примешивался какой-то другой звук. Андре повернулся в его сторону. По стеклу стучала женщина. Сквозь воду ее невозможно было разглядеть, он опустил стекло.

– Да?

Распущенные волосы уныло струились по ее щекам, а полудетская мордашка в боевой ало-сизой раскраске сморщилась в попытке улыбнуться.

– Можно с тобой? Недорого.

– Нет. – Он завел машину. Через окно на него попадали холодные капли. – Ладно… садись.

Она проворно забралась на заднее сиденье и завозилась, оправляя юбку, зашуршала курткой. Он обернулся, протянул ей платок.

– Сотри все это.

Она обиженно засопела, но послушно начала стирать тени и помаду, лицо стало беззащитным и измученным.

– Ну что, так больше нравится? – она тут же спохватилась, – просто работа…

– Давно работаешь?

– Ну… что тебе сказать, как тебе больше нравится? Сегодня в первый раз… конечно!

– Сколько лет?

– Работаю?

– Тебе!

– Двадцать, ну что все в порядке?

– Нет.

– А… сколько надо?

Они уже выехали из города. «Куда? Нужно было завернуть в мотель. Да с какой стати? Надо было высадить ее на заправке, дать ей денег на такси: Я передумал».

Но уже показались ворота дома. Он заехал в гараж. Когда он представил, что она войдет в его дом, у него появились совсем дикие идеи. «Знаешь, это дом моего приятеля, а в нашем распоряжении только этот гараж… В каком нашем распоряжении? Не хочу никакого нашего распоряжения!»

– Ну что, приехали?

– Ты перед каждым вопросом вставляешь свое «ну что»?

– Тебя интересуют мои ораторские способности?

«Студенка? Ораторские способности!»

– Да, знаешь, люблю, когда мне в постели читают наизусть речи Цицерона… в подлиннике…

– И кем ты себя представляешь, слушая Цицерона в постели, – Катилиной?

Он кашлянул, чтобы скрыть смешок. «Неплохо!»

– Давайте вашу зачетку!

Она улыбнулась.

– Что молчишь? Теперь ты должна сказать: «Профессор, умоляю, только не ставьте неуд, я готова на что угодно!»

– С играми – тариф другой!

– Да… не сообразил, а без игр и секса какой тариф?

– Такой же как за просто секс плюс компенсация за моральный ущерб. Что?! Потому что ты меня оскорбляешь!

– Лихо! Вылезай.

Они сидели и молча пили и жевали. Оттаявшие, вялые, затуманенные.

При кухонной подсветке ее было приятно разглядывать. Просто разглядывать как фотографию с моря у кого-нибудь в альбоме. Светлые волосы, высыхая, словно взбесились и лезли во все стороны, как соломины из стога, детские щеки, еще округлые… глаза, темно-серые, осоловелые от внезапного тепла.