– Он до сих пор под домашним арестом? – спросила я.
Она кивнула с очень суровым лицом:
– Можешь не сомневаться. На месяц. И я отобрала у него все права и привилегии, какие только можно.
– А что он думает насчет того, что вы с Тедом хотите пожениться? – Садистский вопрос, и я это знала, просто не могла сдержаться.
Вид у Донны был действительно страдающий.
– Наши планы ему не по душе.
Не по душе?
– Ну, ему же четырнадцать, и он мальчик, – сказала я. – Его долг – охранять свою территорию от других самцов.
– Боюсь, что так, – кивнула Донна.
Тед ее обнял:
– Лапонька, все будет путем. Мы с Питом придем к пониманию. Ты не волнуйся.
Мне не понравились слова Эдуарда. Я смотрела ему в лицо, но ничего не могла разглядеть за маской Теда. Будто он время от времени исчезал в своем alter ego. Я и часа тут не пробыла, а его игра в Джекила и Хайда уже начинала меня доставать.
– У тебя есть еще чемоданы? – спросил Эдуард.
– Конечно, есть! – ответила вместо меня Донна. – Она же женщина!
Эдуард хохотнул – скорее это был его собственный смех, а не Теда. Тихий и циничный звук, который заставил Донну поднять на него глаза, а меня почувствовать себя лучше.
– Анита не похожа ни на одну женщину, которую ты видела.
Донна глянула на него еще раз. Эдуард специально сказал именно так. Он поймал ее на ревности, как и я, и теперь играл на этом. Таким образом он мог объяснить мою странную реакцию на помолвку без риска разрушить свою легенду. Наверное, его можно было понять, но он тем самым еще и намекал на мое недостаточно светское поведение. Он настолько дорожил своей легендой, что был готов дать Донне думать о нас как о бывшей паре. Ни у Эдуарда, ни у меня не было за всю нашу жизнь ни единой романтической мысли насчет друг друга.
– Есть у меня багаж, – сказала я.
– Вот видишь? – Донна потянула его за руку.
– Все стволы в сумку не влезли бы.
Донна осеклась, обращаясь к Эдуарду, потом медленно обернулась ко мне. Мы с Эдуардом остановились, потому что остановилась она. Глаза у Донны были чуть расширены, и, кажется, у нее перехватило дыхание. Она смотрела на меня, но не в лицо. Будь она мужчиной, я бы могла сказать, что она уставилась на мою грудь, но на самом деле она не на нее смотрела. Проследив за ее взглядом, я увидела, что куртка у меня чуть отошла назад слева и виден пистолет. Наверное, это случилось, когда я поправляла сумку на эскалаторе. Небрежно с моей стороны. Обычно я очень осторожна и на публике свой арсенал не показываю. Я передвинула сумку, и куртка закрыла кобуру, как упавший на место занавес.
Донна коротко вздохнула, заморгала и посмотрела мне в лицо.
– У тебя в самом деле пистолет. – Голос был несколько удивленный.
– Я же тебе говорил, что она без него не ходит, – сказал Эдуард.
– Знаю, знаю… я просто никогда не видела женщину, которая… ты так же легко убиваешь, как Тед?
Очень разумный был вопрос. Значит, она больше внимания обращает на настоящего Эдуарда, чем я о ней думала. И потому я ответила честно:
– Нет.
Эдуард прижал ее к себе, предупреждая меня взглядом поверх ее головы:
– Анита не считает, что оборотни – животные. Она думает, что их можно исправить. Поэтому она иногда бывает слишком щепетильна.
Донна пристально смотрела на меня:
– Моего мужа убил вервольф. Убил на глазах у нас с Питером. Питеру было всего восемь.
Я не знала, какой реакции она ожидает, и потому не отреагировала. Лицо мое выражало заинтересованность, но никак не потрясение.
