Рыба была. Так мы повторили дважды.
Ставные сети
В следующий раз мы пришли днём в деревню Луговая, пробрались по ручью, заросшему кустарником, в озеро Кривое, там установили две сети обе длиной по сто метров. Неожиданно пошёл дождь. Сараев из носового отсека достал маленькую палатку. Мы установили её и быстренько в неё залезли. Выпили по кружке чая из его термоса. Дождь шёл недолго. По его окончании мы вылезли из палатки.
– Геннадий Евгеньевич, будем ночевать?
– Не знаю.
– Проверим сети?
Проверили, рыбы нет.
– Давай погоняем вокруг сетей на моторке – караси с испугу в сети и залезут. Часа через три соберём рыбу, и домой.
Действительно, через пару часов в сетях было достаточно рыбы. Мы её собрали, сложили сети и снова вышли на Туру.
Невод
На Верхнем Бору Сараев пристал к берегу.
– У меня есть небольшой невод. Сейчас вода тёплая, пойдём поневодим в заливном озере.
Мы срубили две тычки, положили на них невод и по кустам добрались до озера.
– Давай так. Я пойду в озеро, потяну невод по глубине, а ты у берега. Когда будет достаточно, я выйду на берег, вместе вытащим невод.
Больше всего мне не понравилось неводить. С ног до головы мы оба были в грязи. Сараев вообще чуть не утонул, попал в яму, едва выплыл. Конечно, поймали рыбу, но удовлетворения от такой рыбалки я не получил.
Суббота – единственный день недели, когда на работе никто не отвлекает. Можно спокойно подумать о тактике и стратегии работы, рассмотреть почту, наметить ближайшие и перспективные планы, решить сложные задачи, стоящие перед предприятием. Обычно я работал до обеда, а в два часа из дома шёл на лодочную станцию – рыбачить на лодке.
Спаниель Санчо всегда мне был вместо напарника и одновременно охранником. Уходил я на лодке далеко в лес. Всякое могло случиться. Много непонятных людей вдалеке от города бродили по берегам рек.
Вот и в эту субботу со спаниелем я пришёл на лодочную станцию. Он был рад очередному походу, бегал по берегу, радостно лаял, заходил в воду, пил из реки. Лодки кузнеца Юры не было. Опять ушёл в Речкино. Он там в выходные дни ловил рыбу, а по возвращении, под вечер воскресенья, продавал её у магазина в Заречном микрорайоне. Я ещё в Речкино не был, довольно далеко по реке. Но в этот раз заготовил два бака бензина и решил доплыть до него, посмотреть его места. Кузнец рассказывал, что у него там землянка, он в ней ночует. Даже ружьё у него там есть.
Пока хлопотал со сбором лодки, подошёл ещё один лодочник, Валера. У него была старенькая тяжёлая лодка «Прогресс». Он поставил на её корму лодочный мотор «Москва», редкий в те времена.
– Куда собрался, Валера?
– Так, погулять немного.
– Пошли со мной на Речкино. Сети поставим на ночь. Уху заварим. Переночуем, завтра вернёмся.
– Пошёл бы с вами, да еды не взял с собой.
– У меня всё есть: и еда, и посуда.
– Дома не сказал, потеряют.
– Сходи к Любе, нашему сторожу. У неё дом вот, через дамбу, позвони.
– А, была не была, сбегаю позвоню.
Вернулся.
– Пошли, сказал домашним.
Мы завели моторы, вышли на фарватер и на всех парусах погнали вверх по течению. Через час, у Салаирки, кончился бензин в первом баке. Переключился на второй. Валера сильно отстал, но звук его мотора был слышен. До Салаирки я уже ходил. Дальше начинались неизвестные для меня места. Через полчаса справа показался высокий берег, обросший густыми деревьями. По карте – должно быть Речкино. Перед деревней правый берег реки был высоким, обрывистым, ближе к деревне плавно переходил в пологий, поросший соснами и кустами. Берег в самой деревне был пологим, выпирался большим мысом, из-за которого река делала плавный поворот, образуя большую заводь ниже деревни.
