— Не совсем, — всё-таки призналась я и тут же добавила: — Но говорить об этом я не хочу. Правда, Свет. Прости.
Разувшись, я надела мягкие тапочки – дорогие, с вышитой кошечкой, никак не вписывающиеся в убранство нашей комнатёнки. С недавних пор вся моя жизнь превратилась в нечто контрастное, в сочетание несочетаемого.
Питерская коммуналка и элитная квартира мужчины, интерес которого ко мне был выше моего понимания, окна квартиры которого выходили на Финский залив. Работа в «Синем бархате» и вещи, что остались от моей прежней жизни с Эдуардом. Ощущение пустоты и нежность, что я испытывала при одном только взгляде на дочь.
— Как Соня? – поспешила я перевести тему. – Не капризничала?
Уголки губ Светы тронула лёгкая улыбка. Без сомнений, она поняла, чего я добиваюсь, но делать на этом акцент не стала.
— Порой мне кажется, что она ангел, — подруга вздохнула и поднялась. – Напоить тебя чаем? – не дождавшись моего ответа, включила чайник. – Ты помнишь, что я говорила тебе про выходные?
— Конечно, — я подошла к постели, где спала дочь, и поправила уголок одеяла.
И без того хорошенькая, во сне она и вовсе была похожа на куколку. Действительно, ангел. Сердце моё защемило от любви. Коснувшись падающих на её маленький лоб волос, я убрала их и провела по одеялу ладонью. Захотелось разбудить её, услышать тоненький голосок, прижать к себе и расцеловать.
Сложно сказать, что было бы, не выйди я замуж за Эдика, но одно точно – не было бы её. Всё пройденное, пережитое мной окупалось лишь ею – её объятиями, поцелуями, улыбками.
Вздохнув, я отошла от постели и устало улыбнулась наблюдающей за мной подругой.
— Спасибо, что уложила её. И прости, что я так долго.
— Смотрю, от всех своих прекрасных трусиков ты избавилась.
— Ничего не говори, — приподняла я руку и, выдвинув табуретку, села за стол. С трудом сдержала желание показать Светке лямочку бюстгальтера, что был на мне. Всё равно ведь увидит.
Вывалить на неё всё… Нет, не сегодня. Не сегодня и не сейчас. Для начала мне нужно хотя бы немного побыть наедине с тем, что произошло этим вечером. Подумать обо всём или хотя бы просто успокоиться.
— Подойди ко мне, когда закончишь, — распорядился Надир.
— Что-то не так? – тон, которым он это сказал, заставил меня напрячься. После случившегося накануне я нервничала больше обычного, и это было не удивительно.
— Нет, — коротко ответил он и добавил: — Я жду тебя через десять минут.
До окончания моей смены оставалось меньше получаса, но мне ещё нужно было протереть и без того блестящие зеркала в так называемом предбаннике женского туалета.
Весь день я думала о предстоящем вечере с Демьяном. Отпроситься минут на пять-десять и уйти, не дожидаясь его? Первым моим порывом было именно так и поступить. Но чем больше я думала, тем бессмысленнее это казалось. Да, сейчас я уйду, но что дальше?
Пройдёт день – другой, и, если он того пожелает, мы снова встретимся. Как ни крути, возможностей у него куда больше, чем у меня.
Хотела ли я чувствовать себя жертвой? Слова его не шли у меня из головы. Нет, чёрт подери! Вот только проведённое в браке с Эдуардом время оставило свой отпечаток. Внезапно я поняла, что мне трудно принимать решения, трудно признаваться себе в своих же желаниях, ибо прежде ни на желания, ни на решения права у меня не было. Но бегать от проблем я не собиралась.
— Для тебя есть работа, — без предисловий заявил Надир, стоило мне, закончив с зеркалом, зайти к нему.
