Нина ждала их у окна и вышла сразу, как только машина подъехала.
– Бедный ты мой, бедный! Что сказали? Заживёт скоро? И остальное? А когда швы снимать? Не надо? Саморассасывающиеся? До чего дошёл прогресс даже в наших местах! Да какой же паршивец-то развлекается? Ну ничего, ничего, ему это просто так не пройдёт! А проснётся когда?
Олег только за голову взялся, она начала потрескивать и гудеть от такого множества вопросов на разные темы. В голове медленно, но верно формировался образ паршивца, обвязанного саморассасывающимися нитками и прогрессивно шатающегося вокруг да около. Олег потряс головой, и Аня сочувственно погладила его по плечу.
– Ты совсем вымотался, иди в душ и спать, а я покараулю его! – Аня осталась с Ниной и белым котом в кухне. Мяун только ушами пошевелил, услышав, что это не единичный случай.
– Я не спрашивал у него, как выглядел тот, кто это сделал. Не стал, чтобы лишний раз не мучить. Придёт в себя, потом уточню. А… А вот куда бы его потом? – Мяун с надеждой покосился на Нину Ивановну.
– Как куда? У меня жить будет! Были какие-то сомнения?! – она грозно покосилась на Мяуна.
– Нет-нет… Это я так, убедиться лишний раз! – Мяун довольно пофыркал. Он, конечно, очень сочувствовал белому из-за его потерь, но понимал, как это удачно для него, что кот, которого Нина берет к себе, для него, Мяуна, не соперник и для его девочек никакой опасности не представляет! Мяун всегда умел просчитывать события наперёд… так что теперь-то можно было белого принять в семью и пожалеть от души!
– Нина Ивановна, а как вы его назовёте? – Аня переложила спящего кота на подстилку и прикрыла старой шалью, пожертвованной Ниной.
– Пока не знаю… Вот же бедный заяц. Погоди-ка! Уже знаю! – Нина Ивановна смешно подмигнула Ане и спросила у Мяуна:
– Как ты думаешь, коту имя Заяц понравится?
– Да ему даже имя «Горшок» понравится, абы вы его к себе взяли и в печку не ставили, – насмешливо фыркнул Мяун.
Глава 8. Два важных вопроса
Выходные на даче пролетали стремительно. К утру воскресенья бедный Заяц уже настолько пришёл в себя, что даже осмелился пройтись по комнате. В огромном воротнике, не дающем ему разлизать и разгрызть швы, ему было очень неудобно, но Мяун объяснил, что это такая специальная штука, чтобы его не нашёл тот злодей.
– А что вы от меня хотите? Любой уважающий себя кот будет отбиваться от фигни, призванной не дать ему полизать свой хвост, или хотя бы то, что от него осталось, – фыркал он на вопрос Нины, зачем было говорить так сложно. – Да и кошмары ему сниться не будут. Ему всё мерещится, что этот урод с ножом подкрадывается.
– С ножом? – удивилась Аня.
– Ну да. Гад этот приманил кота мясом. Принёс кусок, ножом порубил-порезал. Тяжёлый такой нож. Подкидывал кусочки сначала далеко, потом ближе, ближе, а потом… Ну, вообще-то лучше дальше не рассказывать. А! У того типа необычная куртка. С мордой какого-то котожора на спине.
– Котожора? – удивилась Нина.
– Ну, пса страшного, чего не ясно? – фыркнул Мяун.
– Ааа, так бы и говорил, – кивнула она.
– Нин, давай-ка мы тебя в город увезём. Чего-то мне неспокойно. Ты тут одна, а вокруг какой-то придурок с ножом ходит.
– Почему это я одна? Тут соседей множество, и все с кошками. Как ты думаешь, что они сделают, если узнают, что тут живодёр с котожором на спине завёлся?
– Ну, полагаю, кошек будут закрывать… – Олег зевнул. Нет, ему вовсе не скучно было, просто за городом всё время спать хотелось.
