Очарование Мисс Элизы - страница 3

— Я понимаю, капитан, — проговорила сдержанно, стараясь казаться серьёзной. — Но, наверное, вы слишком много волнуетесь.

— Возможно, — ответил он. — Но ваш отец поручил мне заботу о вас, и я должен быть уверен, что вы не попадёте в неприятную ситуацию.

Миссис Торнтон одобрительно кивнула и начала аккуратно перебирать приглашения, словно проверяя их на соответствие этикету.

— Начнём с того, — продолжил капитан, — что вы не будете принимать приглашение на танец от первого встречного. Каждый кавалер должен быть вам представлен или одобрен мной либо миссис Торнтон.

— Это кажется излишне строгим, — заметила я, пытаясь сохранять спокойствие.

— Это необходимо, — возразил он. — Не все здесь так доброжелательны, как кажутся. И не все цели ухажёров соответствуют вашему положению и достоинству.

— Вы полагаете, кто-то может воспользоваться моим положением?

— Я знаю, что так бывает, — сказал он твёрдо. — И если вы доверяете моему опыту, то последуете этим указаниям без возражений.

Я хотела было оспорить его слова, но взглянула на суровое лицо — на него легла тень воспоминаний — и поняла, что это — не просто предостережение, а что-то более личное.

— А с вами можно танцевать? — спросила вдруг, сама не зная, почему задала этот вопрос.

Он замялся на долю секунды, прежде чем ответить.

— Если потребуется, — сказал он немного хрипло. — Но я нечасто берусь за такое удовольствие.

— Почему?

— Потому что я не гожусь в партнёры для танца, — коротко ответил мужчина, словно закрываясь от меня бронёй отчуждённости, и я сразу же пожалела о своём любопытстве.

Миссис Торнтон кашлянула, давая понять, что беседа становится чересчур фривольной.

Тем не менее, капитан не стал развивать тему. Вместо этого перешёл к другим указаниям: как вести себя за ужином, как принимать комплименты, объясняя, что нельзя это делать слишком холодно или слишком тепло; учил, как правильно отказывать в танце — с достоинством, но без холодности; как обращаться к старшим дамам и, даже, — как держать веер, если я решу им воспользоваться. Да, это всё я изучала на уроках этикета, которые много лет мне преподавали самые лучшие мастера, но Эдмунд рассказывал не сухие факты, а то, как мне вести себя именно в лондонском обществе и именно с кавалерами. Он говорил со знанием дела, и я не решилась ему напоминать, что многое из его наставления я и так знаю.

— И главное, — добавил он, — ни в коем случае не оставайтесь наедине с кавалером. Ни в саду, ни в библиотеке, ни даже в холле. Это недопустимо.

— Даже если он просто хочет показать картину? — спросила его недоуменно. Я ещё не была представлена в свете, но при этом в нашем доме всегда раньше были гости. И я могла общаться с любым из них без всяких ограничений.

— Особенно, если он хочет показать картину, — немного резко ответил он без тени улыбки.

— Благодарю за наставления, капитан, — сказала я, стараясь скрыть смущение. — Я сделаю всё, как вы говорите.

— Хорошо, — кивнул он, вставая. — Значит, мы готовы. Я заеду за вами вечером перед балом.

И, не дав мне времени спросить что-либо ещё, он поклонился и ушёл.

Когда дверь закрылась, миссис Торнтон произнесла:

— Он очень заботится о вас, моя дорогая. Хотя и говорит как офицер. Сухо и не очень любезно. Не удивительно, что капитан всё еще не женат — не всякая женщина выдержит такой суровый нрав.