Я непроизвольно рассматривала свою спутницу. Щуплая, я бы сказала, тощая, в мешковатой поношенной грязной одежде, которая явно была на несколько размеров больше ее собственного. Наверняка, украла. На ногах плетеные хиги, довольно новые. Скорее всего, тоже не свои. Особо примечательным мне показалось то, что все лицо Хетары было усыпано темно-рыжими веснушками, а в купе с яркими зелеными глазами это выглядело очень необычно и, я бы сказала, очаровательно.
Мы шли уже несколько часов, и обе порядком утомились. Приближалась ночь, и в и без того темном лесу повисли беспросветные сумерки. Хетара делала вид, что совсем не устала и на показ демонстрировала желание продолжать путь. Но, в конце концов, она все же присела на полянке у дороги, однако, попыталась-таки сохранить лицо.
– Вот доживу до твоих лет, может быть, тоже буду постоянно отдыхать, – расслабленно проговорила она. – А пока так и быть, посижу тут с тобой. Отдыхай.
Я только беззвучно посмеялась и села рядом. Малявка тешит свое самолюбие. Ну, что ж, мне не жалко. Еще несколько лет, и она доживет до моего жуткого возраста. Насколько она меня младше? Года на три, четыре? Доживешь, куда ты денешься? Конечно, если ничего не случится… В памяти всплыло «И тьмой накроет целый свет. Конец всему, спасенья нет».
– Хетара, а ты слышала про Проклятого всадника? – сама не знаю, зачем спросила я ее.
Девочка странно посмотрела на меня и поежилась.
– А почему это ты спрашиваешь?
– Просто интересно. В моих краях о нем ходит одна легенда. И говорят, что настанет день, когда Всадник проснется.
– Опять?! – оторопела она.
– Что значит «опять»? – настороженно поинтересовалась я.
– Тебе, что, не рассказывали про Проклятого всадника? – Хетара вытаращила на меня свои под стать краскам леса глаза.
Я отрицательно покачала головой.
– В Линорре на тему проклятий и загробной жизни говорить было не принято. Мы почитаем Хэо, а об остальном стараемся не говорить, дабы не накликать беды.
– И Вальзаара, тьфу на него, не называете?
– Чего?
– Ну, он как бы противоположность Хэо.
– Не знала…
– Деревенщина. Ну, слушай. Говорят, что Всадник приходил в этот мир уже дважды.
– Кто говорит?
– Откуда я знаю? – недовольно фыркнула она. – За что купила, за то и продаю. Сиди и слушай, а то рассказывать не буду.
– Будь ты моей младшей сестрой, Хетара, давно бы получила по шее! – не сдержалась я.
– Но я не твоя сестра. И если хочешь узнать про Всадника, то слушай молча.
Я взмахнула рукой, дескать, давай.
– Так вот, в первый раз Всадник приходил еще во времена первых всадников драконов при короле Нараяне Мудром. Это мне мама рассказывала. Всадником стал павший в бою лучший рыцарь короля. Рыцаря тяжело ранили, и перед смертью он поклялся вернуться и отомстить. И он вернулся, став Всадником. На своем драконе он едва не погубил весь мир, и никто не мог его даже ранить.
– А что за дракон?
– Красный шипохвост. Жуткая тварь. Тогда, говорят, их было еще много. Но, к счастью, все они вымерли.
– Почему?
– Истребили к чертовой матери. Вроде как это были невероятно злобные и хитрые твари, к тому же размером не меньше нагарского горного певуна. Раз видела эту тварюгу, чуть не описалась. Так что лично мне ни капельки не жаль.
– А что случилось, когда рыцарь стал Проклятым всадником?
– Ты слышала песню: Когда прольется кровь с небес…
– То всадник горестный воскрес, слышала. Но что же, с неба, в самом деле, лилась кровь?
