– Я не признаю материальные ценности, – перекрывая вопли Корбака, громогласно заявил Сиоген, – они порабощают человека, а человек потом начинает ради них порабощать других людей! Именно поэтому я всегда утверждал, что самое справедливое общество – это первобытное общество, а не империя!
Закончив свою пламенную речь, опальный философ торжественно порвал в клочки все долговые расписки горожан. Пришедшая в неописуемый восторг толпа взревела, подняла на руки Сиогена и отнесла его в ближайший кабак вместе с котомкой, чуть не оторвав при этом руку Темлану, пытавшемуся запихнуть в нее через дырку в будке последние монеты.
– Жаль, что у меня нет при себе дубины, – простонала Натка, – я бы показала этому придурку, как в первобытном обществе относились к материальным ценностям!
– Ваше величество, Гартран только что доложил, что они его нашли.
Тант Первый оторвался от бумаг и уставился на ворвавшегося в кабинет секретаря.
– Кого нашли?
– Сиогена.
– И где сейчас этот сумасброд?
– Вы не поверите, ваше величество.
– Поверю, излагай.
– В данный момент он спаивает жителей города Лусора.
– С его отношением к материальным ценностям ничего удивительного. Конечно, верю, Сенон. И давно спаивает?
– Второй день подряд.
– На меня сильно ругается?
– Не могу знать. Подробности у Гартрана.
– Зови его сюда.
Главу тайной канцелярии долго ждать не пришлось. Он сразу же вошел в кабинет, не дожидаясь приглашения. Судя по оперативности, эта худосочная серая личность подслушивала под дверью.
– Гартран, первый вопрос…
– Он вас не ругал! – тут же отрапортовал глава тайной канцелярии.
– Читаешь мои мысли. И подозреваю, что читаешь их под дверью, – удрученно вздохнул император. – Ладно. Тогда второй вопрос. На какие деньги этот лоботряс народ спаивает? С его отношением к презренному металлу их у него по определению быть не может.
– По нашим оперативным данным, он создал какой-то новый раздел науки под названием лохотрон и с его помощью обыграл лусорского ростовщика Корбака. Причем обыграл вчистую. Без единого пферинга оставил. Тридцать две тысячи золотых кнаров плюс долговых расписок тысяч на пятнадцать.
– Что за чушь! Как можно с помощью науки кого-то обыграть?
– Не знаю.
– Он был один?
– Нет. С ним какая-то рыжая девица. Ее все кличут то леди Натали, то Наталкой, то Наткой. Еще с ним был тролль с жутковатым именем Кровавый Фоб, очень красивая девушка в дорожном костюме наемницы со странным мечом…
– Что в нем странного?
– У него гарда в виде цветочка, а рукоять, словно обрубок стебля.
– Вот бабы, – развеселился император, – вечно что-нибудь придумают.
– Это точно, – поддакнул Гартран. – Такой меч даже обнажать не надо. Все враги сразу со смеху помрут.
– Я уже хочу с ней познакомиться. Кто там еще с нашим обормотом?
– Какая-то эльфа по имени Ленка.
– Ленка?
– Так ее леди Натали зовет. А еще Элькой. Мы, честно говоря, уже запутались. Кстати, Сиогена они почему-то называют Сенекой, но философ это имя по пьяни постоянно забывает, и пока они его настоящим именем не назовут, не откликается. Штатный информатор Лусора именно так его и опознал.
– Забавно. Выходит, Сиоген действительно настоящий ученый, а не обычный фигляр, как утверждали его завистники. Философ! Новый раздел науки создал.
– Выходит, так.
– И успел обзавестись новыми друзьями, – ревниво пробормотал король. – Кстати, что его друзья сейчас делают?
– Второй день пытаются вытащить философа из кабака, но жители Лусора его им не отдают.
