Потому что к горлу теперь присоединялись еще и легкие.
Старушка покачала головой.
— К лекарю тебе надо. А пока подожди, сейчас. — Она удалилась куда-то в подсобку и вернулась с глиняным горшочком в руках. — Мед. Ешь с молоком.
По итогу из козлятника я удалялась с половиной ведра молока, медом и увязавшейся за мною козой.
— Ее все равно резать собирались, — пожала плечами Дора. — Молока с нее — как от козла. А тебе на шестом холме она не помешает. Будет ходить кусты грызть, на край ею твой нимурн перекусит. Они любят мясо!
У меня аж глаз дернулся от такого циничного рассуждения.
И в то же время по задорному взгляду козы я четко понимала: если кто-то и будет перекусывать, так скорее она нимурном, чем тот ей.
Коза явно не собиралась помирать!
Так мы и шли с ней по дорожке с третьего холма.
Решив, что идти с козой в сторону академии не очень хорошая идея, я решила обратно топать напрямик, сразу к своей лачужке — через четвертый и пятый.
Как раз миновала низину между холмами, когда меня неожиданно окликнули.
— Эй, новенькая! — Я чуть до неба не подпрыгнула.
Потому что такого точно не ожидаешь, идя по лесу.
Обернувшись, тут же застыла и поплыла.
Прислонившись к дереву, чуть поодаль стоял Грант.
Красавчик, идеал красоты… ангел во плоти…
Коза боднула меня в бочину, вырывая из дурацкого наваждения.
— Разговор есть, новенькая! — вновь произнес он.
Я потрясла головой, стряхивая с себя странный морок и мысленно благодаря козу, которая нет-нет, а подбадывала меня в бедро.
— Что надо? — резче, чем следовало, ответила я.
— Воу-воу, — усмехнулся парень, отлипая от дерева. — Я с добрыми намерениями.
— Посреди леса? — все так же настороженно спросила я.
— А ты хотела, чтоб я подошел к тебе при всех? — Грант многозначительно поиграл бровями. — Поверь, тебе не нужны враги среди будущих подруг.
— А так ты, типа, обо мне заботишься? Мило, — пробурчала я. — Поэтому за мной следил? И я повторю вопрос: что тебе надо?
— Мне? Ничего, это обычно от меня что-то нужно девушкам. — Грант сделал несколько шагов вперед и задумчиво остановился в метре, посмотрел на козу, потом на меня. Ближе подходить не стал. Похоже, парень был озадачен, почему меня не накрывает волной обожания. — Поэтому я пришел с предложением, от которого сложно отказаться.
— И… — намекнула я, что он слишком долго тянет. — Можно как-то быстрее, я спешу.
— Через неделю я буду в нашем мире, — будто хвастаясь, произнес Грант. — Ты же понимаешь, что иногда оттуда можно принести что-то интересное и полезное. Всякие штучки… косметику, шмоточки…
Я округлила глаза.
— Так ты местный торгаш, что ли?
Как сирота я знала, что подобными разговорами обычно не предлагаются хорошие вещи. После таких разговоров и необдуманных сделок чаще всего начинаются только проблемы, а еще хуже — зависимости.
Грант же всем типажом подходил на торговца такими зависимостями, пусть даже это предметы гигиены, а не какая-нибудь уголовно наказуемая запрещенка.
— Мне ничего не надо! — гордо вскинула голову я.
— Уверена?
— ДА! — рявкнула я, сорвав горло еще сильнее, и, развернувшись, пошла дальше.
Уже в спину мне донеслось:
— Я могу узнать, что случилось с твоим старым телом! Тебе же интересно? Похоронили ли тебя? Где? Кто был на похоронах? А может, оно еще лежит в морге как неопознанное…
Меня аж передернуло от этих слов.
Любопытство все же порок, страшный. Мне было интересно, а еще где-то внутри теплилась странная крупица надежды: а что, если Эмма выжила и теперь находится в моем теле?
