На Иргени большинство крестоходцев исповедались, а на другой день причастились. Молитвы перед причастием совершались как общие, так и отдельно многие читали, уединившись в сторонке. Кульминацией крестного хода на озеро Иргень – это чтение Псалтири у костра. Ближе к полночи все усаживаются вокруг костра с Псалтирью, зажигают свои фонарики и ровно в двенадцать начинается чтение, которое длится до самого утра, пока Книга не закончится вся. Не все, конечно, высиживают всю ночь, я ложусь, посидев у костра часа полтора, потом иду в палатку и долго ещё слышу негромкие голоса.
В пятницу 5 июля к часовне съехалось множество людей. Кто-то насчитал 12 больших автобусов, а уж личных машин – без счёту. Отец Андрей крестил по традиции желающих в Хилке, надев «штаны» от общевойскового защитного комплекта и стоя в них в воде. Молебен проводил архиепископ Евстафий. Сначала он отслужил молебен святым Иргенским мученикам, а затем поминальную литию по всем воинам, «казачкам», которые упокоены на безвестном Иргенском кладбище. А сколько их здесь, одному Богу известно…
Июль 2013
Рождество в Краснокаменске
В Краснокаменске есть церковь Спаса Нерукотворного. И уж коли судьба привела меня сюда, то у меня сразу возникла мысль побывать в ней на Всенощном бдении в Рождественскую ночь. Особого труда это не составило. В Краснокаменске работает служба такси, мне подсказали несколько телефонов диспетчерских, и скоро я стоял перед высоким, величественным, из красного кирпича, храмом.
Ночь стояла морозная, из-под самого высокого купола валил гутой пар. В храме уже собралось множество народа, и я какое-то время находился в притворе, не имя возможности пройти в центр. Но, как это бывает, люди выходили один за другим, пробираясь к выходу и образовывая живой коридор, по которому, имея сноровку, я продвинулся ближе к середине. Вскоре, шаг за шагом, я оказался напротив царских врат.
Меня поразил оригинальный иконостас – целиком сделанный из латуни, немного уже побуревшей, но в отсветах паникадила и горящих свечей отливавшей золотым сиянием. Свод храма очень высокий, окрашенный в голубой и синий цвета. Я отметил хорошую акустику: когда священник заговорил, мне показалась, что звук идёт через колонки, как в нашем Кафедральном соборе. Но никаких колонок я не увидел. Балкончик, где размещался хор, украшен красивой гирляндой из хвои с вплетёнными красными ленточками. Кстати, хор мне показался тоже очень необычным: я бы назвал его распев народным. Порою вместо молитвенного пения мне слышались нотки фольклора, причём девичьи голоса звучали чисто, озорно. Не хватало только залихватского «у-ух!» в конце. Зато я впервые очень чётко услышал «Иже херувимы…» Это, действительно, ангельское исполнение.
Батюшка служил без дьякона, живо. Даже чаши вынес, держа по одной в каждой руке.
В храме стояли четыре ёлочки, по-домашнему украшенные «дождиком» и игрушками.
Я пробыл в храме до конца литургии. Мне очень понравилась служба. Так как и священника, и хор я слышал прекрасно, это позволило максимально сосредоточиться на ходе богослужения.
Когда бы я побывал здесь, если бы не командировка?
2012 г.
О кухне батюшки Гермогена
За сегодняшний день ничего значимого в моей жизни не произошло. Спал, как и подобает пенсионерам, до 10 часов, потом утренний чай с супругой (она, кстати, по утрам пьёт кофе). Стол у нас сейчас постный, поэтому никаких излишеств. Я по утрам завариваю себе мюсли – насыпаю половину обычной пиалки, бросаю щепотку соли и заливаю кипятком. Сегодня за неимением мёда добавил в мюсли ложку сахару…
