Внутри и правда уютно и очень необычно – под потолком клетка с двумя канарейками, вдоль стены аквариумы, в которых плавают огромные рыбы с выпученными глазами. Они беззвучно открывают рты, будто силясь что-то сказать. Павел помогает мне снять пальто и устраивает его на вешалку. Меня все это немного смущает, хотя он всего лишь сын моей школьной подруги. Я видела его на фото – маленького и голенького, с трогательными «веревочками» на ручках и ножках. Где теперь тот мальчик? Исчез? Или спрятался внутри этого странного парня в слегка помятом шерстяном пиджаке с подвернутыми рукавами?
Пиджак надет прямо на футболку. А рукава подвернуты, наверно, затем, чтобы открыть дорогие часы. Хотя дорогие часы или нет – я в этом совсем ничего не понимаю.
Павел проводит меня за столик в самом углу, и я так понимаю, что он был предварительно заказан.
– У вас хороший вкус, – мимоходом замечает он.
– Это ты о чем?
– Да обо всем вместе, в вас чувствуется стиль и, я бы даже сказал, порода.
– По-моему, ты о маме хотел поговорить, – я намеренно беру ернический тон, потому что больше всего все это походит на обычное свидание. Хотя и хорошо обставленное. Да!
– Тогда я повторю свой вопрос. То есть немного иначе спрошу: насколько хорошо вы знаете маму?
– А то ты сам не разумеешь. Мы с ней школьные подруги. Правда, потом она уехала в Саратов.
– И давно вы снова встретились?
– Нет, недели две назад.
– Вино пьете? – Павел кивком подзывает официанта.
– Вино?
– Красное или белое?
– Красное сухое, – наконец нахожусь я. Однако не хватало надраться на голодный желудок.
– Может быть, вы есть хотите? Все-таки после работы.
– Если только какой-то салатик с креветками.
– На диете?
– Нет, просто уже вечер. А почему ты спрашиваешь, ну, насколько хорошо я знаю твою маму?
– Вы уже договорились о какой-то лекции? – Он не отвечает на мой вопрос.
– Да.
– И отменить нельзя?
– Ну зачем же отменять? Потом, мы сделали афишки, расклеили в библиотеке, университете и училище культуры, дали объявление на сайте, а…
– У мамы весеннее обострение, – резко обрывает Павел.
– Обострение чего?
– Неужели вы ничего странного за ней не заметили?
– Павел, – говорю я. – Марина всегда была очень оригинальной девушкой. А с позиции нынешнего века многие наши поступки кажутся тем более странными, и это еще мягко сказано. – На этих словах я невольно трогаю шею. Она как будто опять побаливает. – Что именно странного в ее поведении? Мне, например, представляется странным, что ты привез меня именно сюда. Можно спросить почему?
– Мне просто так захотелось. Здесь уютно и тихо, лес за окном. От него исходит какое-то умиротворение.
И в этом он прав. Голосок канарейки, заполняющий пространство, усиливает ощущение нереальности. Но вот же знает человек, чего он хочет! – это я про Павлика. И главное, реализует желаемое. А может, у него была изначально простая, вполне достижимая цель – провести вечер в кафе «Сказка». Это же очень просто.
– Хорошо, я приду в библиотеку на всякий случай. – Павел возвращается к исходной теме. – Мама хочет, чтобы было побольше народу и чтобы ей вручили цветы. Я все сделаю, как она хочет.
– Как странно! – невольно восклицаю я.
Может быть, Маринка в свое время просто недополучила желаемого? Она ведь ушла из гимнастики навсегда, когда родила Павлика. А была чемпионкой республики, ездила на всесоюзные соревнования.
– Ну вот, вы сами говорите, что желание странное.
