Но Владислав знал, что еще пройдет какое-то время, и его снова занесут в эти списки обратно. Потому что он не был суперталантливым, всего лишь обычный программист, с обычным набором качеств, и к тому же очень уставший от этой скучной работы, на которой иногда давали премии. Кстати, это помогало даже возить семью на море раз в пару лет. А сейчас ни о каком море и речи нет. Хоть бы на ипотеку хватало. Зарплаты стали снижать, премии перестали давать. И сотрудники постоянно перекидывались намеками, что скоро их фирма накроется медным тазом и тогда всем им придется искать работу.
А тут еще сын постоянно витает в облаках и всячески отлынивает от своих обязанностей. Нет, по дому он все делает, о чем его попросишь, но если он садится за стол делать уроки – часами будет сидеть, но так ни одной строчки и не напишет. Что за человек? Как можно таким быть, ума не приложу! – так размышлял Владислав, смотря в окно на вечерний город. Уже во многих окнах погас свет, а он стоял и думал, что же будет дальше с их семьей, этим городом и, когда, наконец, в этой стране наведут порядок. Уже сил нет, столько всего сваливается каждый день на голову.
– Настя, привет! – звонил телефон, который несла Надежда Никитична, нажав на вызов.
– Держи, дочка. Ира звонит.
– Ира! Это ты!!! – обрадовалась Настя.
– Конечно, это я. А ты думала кто? – удивилась Ира.
– Ира, а ты где сейчас? Я хочу тебя увидеть?
– Где? Да, я в этой вашей больнице вообще потерялась. Мне сказали, что ты на 3 этаже, я почему-то оказалась на четвертом. Короче, попроси Надежду Никитичну меня забрать, я ужасно говорю по-английски. Я тут возле лифта стою теперь на первом этаже справа от входа.
– Сейчас она тебя заберет! – обрадовалась Настя.
Надежда Никитична уже помчалась, пока они договаривали последние слова.
– Спасибо, что ты приехала! – сказала Настя. – Значит, ты все знаешь, – грустно добавила она и замолчала.
– Да, знаю. Мне мама твоя вчера позвонила и просила приехать. Сказала, что ума не приложит как жить дальше и что тебе про мужа теперь говорить… Ой, – запнулась Ира. – Я это…
– Своей прямолинейностью опять все рассказала нечаянно? – продолжила за нее Настя, едва улыбаясь. Слабость после наркоза уходила очень медленно.
– Ну да. Как-то так само вышло, – оправдывалась Ира.
– Ладно, Ира, не парься. Мне сон сегодня снился про Мишу, Надежда Никитична сказала, что так все и было. Так что я уже все знаю.
– И как ты?
– Нормально.
– Нормально? Точно? – удивилась Ира.
– Да я уже 3 дня в больнице, а от Миши ни слуху ни духу. Я стала переживать. Все уклончиво отвечают на мои вопросы, правду не говорят. Ну, вот мне сон и приснился. Ты же знаешь, что если я хочу что-то знать, то прошу перед сном, чтобы показали во сне. Вот мне и показали.
– Да, знаю я, твою привычку, – согласилась Ира.
– Ладно, Ира, я пока полежу. Что-то силы плохо возвращаются ко мне, – она отключила телефон и отвернулась, смотря в окно.
Высотные здания, элитный район. Дымчатый воздух и ощущение, что все время не хватает кислорода и хочется спать.
Ира пришла не сразу. Они пошли с Надеждой Никитичной встречать маму Насти, обсуждали новости, принимали решения и думали, как сделать все получше для Насти.
А Настя, как будто ушла в себя. Казалось, что ей все равно, что пришла мама, что она что-то от нее опять хочет. Настя на все говорила «нет», иногда соглашалась, но все понимали, что для вида, чтобы не ссориться с мамой, а потом она все равно сделает все по-своему.
