Перед началом съемок женщина-помреж зычно и коротко проинструктировала студию:
– Прошу внимания, уважаемые участники передачи. Есть несколько правил, которые необходимо соблюдать в течение всего времени съемок. Первое: нельзя самовольно вставать и ходить по студии. Второе: не рекомендуется что-то жевать и громко разговаривать. Третье: обязательно дружно хлопать в ключевых моментах встречи. Эти моменты вам подскажут наши светотехники с помощью яркого света.
Она удалилась, свет слегка приглушили, и за декоративный столик в центре студии уселся мужчина-ведущий – известный артист с ходовым амплуа героя-любовника. Он неторопливо и даже несколько рассеяно начал представлять первых героев передачи. Потом, когда вышла женщина-ведущая: тоже известная актриса и черноглазая красавица, Август почувствовал неладное в сценарии своей роли. Актриса была немногословна, но заметно соучастна переживаниям героев передачи. Однако ее пусковой вопрос для начала очередной истории загонял с каждым разом Августа все глубже в тупик. Что он должен был отвечать на ее простое обращение: «Кого вы ищете?» «Может, для меня в их сценарии предусмотрен другой вопрос?» – пытался выпутаться из странной ситуации Август и снова мимоходом подчеркнул свое удивительное спокойствие. Раньше он обычно нервничал от непонятного хода событий, изводя себя потоком неожиданных допущений и фантастических объяснений. Сейчас же он просто констатировал конфуз, причем не собственный, а тот, который должен будет случиться с ведущей и с невидимым режиссером, когда Август спокойно скажет в микрофон: «Я? Да что вы, милочка, я вот уже год как в завязке: никого не ищу! Раньше искал сокровища в виде золотого соверена. И возможно, что он как бы нашелся и стал искать меня. Это образно. В общем, вам нужно спросить так: “Август, вы доискались до того, что сами потерялись и вас самого стали искать! Вы знаете, кто вас нашел?” И я бы ответил: “Честно говоря, хочу знать, но боюсь”. И так далее…».
После трехчасового сочувствия потерянным детям, плачущим матерям, взволнованным отцам и правильным сантиментам ведущей, Август дошел до автоматизма в аплодировании и некоей прострации в прослушивании душещипательных историй. Когда наконец ведущая приблизилась к сидящему в верхнем ряду Августу с пусковым вопросом, он чуть было вслух не пожалел ее в свой микрофон: «Ох, и белил же на вас наложили! Ну потерпите еще чуть-чуть: я скоренько сделаю доклад о собственной пропаже, и вы пойдете смывать свой тяжелый камуфляж».
– Здравствуйте, кого вы ищете? – над головой Августа, контуженной от разрывов чужих судеб, грянул вопрос ведущей. Будто слегка осоловевший, он стал дотошно объяснять:
– Здравствуйте. Понимаете, здесь какое-то недоразумение. Я сразу пытался объяснить вашим девочкам, то есть журналисткам, что, в общем, догадываюсь, кто это меня ищет. Но это не значит, что я точно знаю. А вдруг это… вот и…
Черные оливки глаз ведущей сначала дружелюбно лоснились, но после тирады Августа как-то резко высохли и застыли, будто их выложили на тарелку. Было заметно, что она внимательно слушает не пугающие откровения Августа, а инструкции режиссера по микрофону, выглядывавшему спиралью из-под волос у ее ушка.
– А… – с облегчением тянула театральную паузу актриса, – я знаю эту историю. Это не совсем обычный роман! Да. Вы познакомились в поезде. Он шел из Бердянска в Санкт-Петербург. И там вы встретились и потом…
