За вратами поместья кипели жизнью ухоженные улочки Клерии, а под окнами ходила прислуга. День был самый заурядный.
– Прошу. – Сару внес в мой кабинет на подносе дымящийся чай с печеньем и поставил на кленовый стол.
Я как можно искреннее поблагодарил дворецкого и потуже закутался в покрывало. Сару наверняка и накрыл меня.
То, что он шавину, а не человек, выдавали два признака: характерная лавандовая кожа и вертикальная щелка на лбу – там, где должен быть распахнутый глаз. Щелку пересекал уродливый рубец. Клеймо изгоя.
Если бы не фрак, не утонченный вид, он сошел бы за бродягу.
– Эрефиэль, так нельзя. Нужно выспаться как положено, а вы опять.
– Высплюсь, высплюсь.
Мы оба знали, что очень скоро этот разговор повторится. Сару тягостно вздохнул.
– Я не шучу. Вы опять чужие проблемы решали?
– Когда спас тебя, ты не жаловался, – ушел я от ответа.
Сару на миг замялся.
– Не оправдывайте этим, что так пренебрегаете собой.
Я молча подошел к столу и взял чашку. Горячий чай обжег язык. Не то чтобы я очень любил черный, зато он бодрит сильнее других.
Между тем Сару все не выходил.
– Что? – Я поставил чашку.
Он помедлил с ответом.
– Вас хочет видеть некая Нора.
Так меня даже пряному чаю не взбодрить.
– И? Зачем явилась?
– Не говорит, – помотал он головой. – Сказала лишь, что дело важное.
– Давно ждет?
– Уже час.
Я сдержал возмущение. Он явно это заметил.
– Сердитесь сколько угодно, но вам надо было поспать, – тут же оправдался он. Сару ниже меня, до смешного упрям, зато под моим взглядом никогда не отводит амарантовых глаз.
– Веди ее.
Он с кивком вышел. Я для пущей бодрости обжег рот большим глотком и повел плечами, сбрасывая плед на кресло.
Вскоре вошла Нора. Я был во вчерашнем: в свободных штанах, белой рубахе и с босыми ногами. Полководец и в таком виде не утрачивает авторитета.
Она отдала честь.
Последний раз мы виделись полгода назад, и с тех пор я устроил ее в новый полк, где она быстро заработала повышение.
– Сама Симург, Сумеречная птица. Или Нетленное пламя? Как тебя только не называют в народе.
Она попыталась скрыть смущение.
– Рада видеть, командир. – Нора коротко, почтительно кивнула. Каштановые волосы были убраны в хвост. Она позволила себе чуть скрасить образ челкой почти до бровей.
– Если ты по поводу вспышки гнили, я все уже знаю. Других дел нет?
Нора мотнула головой.
– Я в увольнении. У меня кое-что важное.
Я опустил руки. Видел: она не горит желанием открываться.
– Что случилось?
Тут она посмотрела мне в глаза. Без слез, но с тенью вины.
– Правда о Далиле всплыла. Я не знаю, к кому еще обратиться.
Самообладание слетело с меня, точно покрывало с плеч.
– Что? Как?!
Она молчала.
– Что ты скрываешь? – Я подступил.
– Родители раскололи Джеремию. Знаю, и вы, и ваш отец здесь бессильны, но она так юна. Без нее брат бы погиб…
– Демонова срань! – не сдержался я.
Нора явно готовилась меня уговаривать, но это оказалось ни к чему.
Я вылетел из кабинета.
– Эрефиэль! Стойте!
Ни за что. Я свернул к своим покоям. Нора неслась следом.
– Это не все!
Я резко развернулся.
– Ну что? Что еще?!
Нора окаменела под моим взглядом. Я отражался в ее испуганных глазах. Надо успокоиться. Вдох, выдох.
– Прости, ты не виновата. – Я сжал ее плечо, призывая себя к порядку. – Хочешь как лучше, и только.
«Еще одна дворняжка в коллекцию?» – громче прежнего дразнил голос.
– За ней отправили Эрика Ричардсона.
У меня упало сердце. Я ускорил бег, на ходу срывая одежду.
