Одна капля в море жизни - страница 9

Вдруг, откуда не возьмись, двое появившихся стражника в полном комплекте доспехов взяли Всадника под руки, и, словно узника, бесцеремонно повели его куда-то по бесконечным коридорам Отертонского замка. Всадник не сопротивлялся: было незачем, да и в любом случае бесполезно. Здесь, на Севере, супротив воли Отертонского владыки можно было противопоставить разве что личный приказ Императора.

А пока Всадник смывает с себя многодневную, слежавшуюся грязь и пыль вперемешку с потом, неустанно трудившиеся повара варганили «что-нибудь эдакое», луна потихоньку путешествовала по небу, а весь нормальный народ Отертона спал крепким сном, настало самое время рассказать немного о старике Антоние, ибо вторжение его в покои Всадника было столь неожиданным и отчасти даже нелепым, что у несведущего читателя может сложиться об Отертонском Лорде обманчивое впечатление.

Старый, если не ветхий, высокий человек с глубокими морщинами и бледным лицом был полновластным хозяином не только Отертонского замка и окрестностей, но и практически всех земель, что раскинулись к северу от нагорья Морн. Прославленный полководец в юности, мудрый правитель в старости, Антоний сыскал среди народа Севера хорошую славу и репутацию. Его все уважали, даже любили, крепкие стены Отертона надёжно защищали от врагов, воины и прислуга были ему всецело и искренне преданны, а крепкое тело и цепкий ум не позволяли к старости совсем развалиться и скатиться в маразм. Его огромная власть, отличное оснащение оружием и воинами, лояльность Императору – всё это неминуемо привело к тому, что врагов среди людей у него и быть не могло. В отличие от многих мелких уездных князьков на юге, связанных друг с другом нераспутывающимся комком из дружбы, ненависти, взаимных обид и пролитой крови, обоюдных претензий и оскорблений, авторитет Антония никогда и ни при каких обстоятельствах не подвергался сомнению.

Несмотря на то, что времена лихой юности, удалых походов, боевых столкновений давно прошли, он иногда выезжал из своего могучего замка, и разъезжал по северным просторам Империи как ни в чём не бывало, доезжая порою до самых Проклятых Руин. Впрочем, делал он это нечасто. Зато с гораздо большей охотой он засиживался у старинных пергаментов, перечитывал чудом уцелевшие в беспощадном круговороте истории и вечной борьбы книги, иногда сам что-нибудь писал. Надо сказать, старик был весьма непоследователен в своём режиме дня, и потому мог как сидеть ночами, изучая древние фолианты, корпя над истлевшими картами и путевыми заметками до самого утра, а мог и проспать весь день, пропустив воистину королевский обед и ужин, и горе тому, кто осмелится его побеспокоить!

Вот и сейчас Антоний, проснувшись ни свет ни заря, выпил стакан воды и принялся хлопотать по Имперским делам. Обычно он жил в Главной Башне – умопомрачительной исполинской конструкции, откуда, как на ладони, можно наблюдать не только Отертонский замок или город, но и устремлять свой взор на Дикие Леса, Северные Пустоши, Бурые Равнины, скользить взором по верхушкам Сумеречных холмов. В хорошую погоду даже можно разглядеть Железные горы, что непроходимыми заснеженными пиками торчали где-то на востоке, невозмутимо взирая оттуда на творящийся внизу хаос. Одним словом, это было знатное место. Проснувшись в Главной Башне, Антоний облачился в привычные одежды, спустился по чёрной винтовой лестнице вниз, умылся и легонько позавтракал (здесь надо отметить, что даже несмотря на всё богатство и могущество Отертона, Лорд не мог себе позволить, чтобы воду как-то перекачивали или относили на самый верх башни; это было бы не только слишком уж затратно, но и чрезвычайно неудобно). В одном из многочисленных залов верхних этажей Восточного крыла Северный Лорд, удобно устроившись на крепком, добротном резном деревянном стуле, уже читал новые письма, отчёты и новости, что заботливо приносили его поданные. Как правило, ничего интересного в них не содержалось, но Лорду Антонию надлежало знать всё, что происходит как в подвластных ему краях, так и вообще во всей Империи. Поставив свою любимую старенькую масляную лампу на большой, крепкий, заваленный бумагами стол, Антоний регулярно, раз в несколько дней досконально изучал всё, что накопилось. Он сидел в застиранном и заношенном до дыр халате, и сильно прищуривался, разглядывая при тусклом освещении целый ворох писем.