Баба Маша умерла где-то в 2013 году, а через 2-3 года умер и Володька. Умер глубоким стариком – под 90 лет. Дом продали.
В 2011 году мы с сыном Мишей были в Наруксово и застали в живых Володьку и бабу Машу. Володька – высокий, худой, прямой. Баба Маша, и без того небольшого роста, была согнута пополам в пояснице, и ходила буквой «Г». Точнее, буквой «П», потому что с палкой.
Володька – энергичный, шебутной, вспыльчивый. Баба Маша всё время молчала. Единственный раз она его поправила, когда он предложил сбегать в магазин.
– За чем-нибудь для гостей, – сказал он.
– Не надо, ты уже ходил сегодня в магазин, – спокойно сказала баба Маша.
Мы её поддержали: никто засиживаться не собирался. Володьку это не смутило.
– Пошли, – говорит, – я вам тогда свои угодья покажу.
Мы допили чай и вышли на улицу. И Володька начал свою то ли лекцию, то ли экскурсию.
– Видишь те берёзки? Им лет десять от силы. Там до самой осени подберёзовики растут. А вон там, внизу холма – луговая клубника. А вдоль тропинки, лисички появляются. Это она сейчас тропинка, а раньше улица была. Улица вся сгорела, кроме моего дома. Я по этой улице, то есть тропинке, напрямик к магазину хожу.
Первый раз мне уехать после пожара предлагали. «Переезжай ближе к людям, чего тебе на пепелище-то жить? Люди помогут». А я ещё тогда решил, что раз мой дом уцелел, то я в нём и останусь. Никого слушать не буду.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
