Читать онлайн Ильгар Ахадов - Однажды в Москве. Часть II

Наметившаяся телевизионная передача с присутствием ветеранов Карабахской войны в целях патриотического воспитания молодежи и ознакомления ее с непосредственными свидетелями этого кровавого конфликта неожиданно переходит в скандальный, местами в острый социальный диспут между ее участниками, так как они представляют разные слои населения, с разными судьбами и отсюда с противоречивыми взглядами на то или иное явление, понятие или событие. В том числе и на непростые армяно-азербайджанские отношения, которые участники передачи пытаются изобразить не только через призму национальных и государственных интересов, но и в контексте личностных отношений и с индивидуальными подходами. Ситуация интригуется тем, что один из ветеранов, бывший диверсант, в своем амплуа незаметно заменяет часть минеральных напитков спиртным…

Постепенно разогретые горячительным, участники более откровенно и дерзко начинают выражать свои мысли, порой диаметрально противоположные. Передача выходит из намеченных чиновниками пропагандистских контуров, и перед читателем разворачиваются известные события тех времен – спровоцированные мировыми силами и потворствующие им армянскими националистами истоки и причины конфликта, сломленные судьбы тысяч простых людей на примере конкретных индивидуумов – не только азербайджанцев, но и простых армян, эпизоды карабахской войны, динамично выдержанные порой в ироничном, в комичном или же в трагичном русле.

Сюжет пятого рассказа оказывается наиболее увлекательным. Являясь представителем той яркой молодежи в начале восьмидесятых без националистических и религиозных предрассудков в интернациональном Баку, рассказчик – в то время молодой человек – сначала на фоне разворачивающихся событий расстается с любимой девушкой-армянкой, семья которой вынуждена была перебраться в Москву, следом теряет брата, который погибает в боях с агрессором, и по требованию обезумевшего от горя отца также отправляется воевать с врагом в район боевых действий.

На месте последней дислокации он попадает в поле зрения азербайджанских военных спецслужб, ведущих работу по выявлению активной агентурной сети противника среди личного состава указанной военной части. Разузнав с подачи внедренного в районный госпиталь в качестве военврача сотрудницы Разведцентра старшего лейтенанта Саламовой об отношениях молодого человека с Джулией Манучаровой, дядя которой являлся криминальным авторитетом и сотрудничал с неким разведывательно-диверсионным подразделением армянских спецслужб, функционирующим с территории РФ, военные разведчики принимают решение привлечь его в свои разработки…

Потому Гусейнов – в книге он проходит также под прозвищем Длинный – неожиданно оказывается в гуще динамичных и запутанных историй. Его сначала арестовывают по подозрению в убийстве сослуживца, даже пытают и оказывают моральное давление, а после выясняется, что все это инсценировка Военной разведки с целью проверки личностных качеств разрабатываемого, а также для усыпления бдительности подозреваемой в сотрудничестве с противником руководства военной части, являющейся истинным автором преступления.

В ходе разворачиваемых событий перед читателем вырисовываются яркие образы персонажей. Честный и бескомпромиссный полковник Мусаев, большая умница Саламова, играющая в криминально-разведывательном сюжете не последнюю роль; беженец из Армении – грозный, но справедливый здоровяк Ганмурадбек, сексапильная журналистка Аталай, юркий и смышленый Бакинец, колкая на язык Гюлечка, смертельно оппозиционный ко всему правоохранительному Ветеран в тельняшке – бывший зек, простодушный и очень верующий исламист Хаджимурат Магомедказиев, превратившийся в руках заинтересованных внешних сил в опасное идеологическое оружие; всесильный чиновник, условно обозначенный в книге под прозвищем Прилизанный – позже выясняется, что он не такой уж чопорный и педантичный, как кажется, и ему присущи вполне человеческие и благородные черты; Расулов, Адылов… Даже главный антигерой Алигейдар Мансуров запоминается с сильным характером, харизмой, с трагической и сложной судьбой, которая буквально втолкнула его в объятия противника.

Гусейнов с трудом, но все-таки принимает предложение военных агентуристов, которые спешно подготавливают его к предстоящей задаче в Москве в среде бакинских армян, где проживает и дорогой ему человек, с которым он собирается связать свою жизнь – Джулия Манучарова.

А также ему предстоит опасное противоборство с Алигейдаром Мансуровым, являющимся ключевой фигурой в этой сложной, многовекторной сети противника, которого сами военные разведчики пока еще представляют себе довольно призрачно…

Национализм – это в сравнении доброкачественная опухоль в теле нации, при “благоприятных” условиях переходящая в злокачественную – это фашизм. А иногда и откровенный расизм, когда заявляют на уровне официального лица об этнической несовместимости двух соседних народов. То есть, один из них должен исчезнуть…

автор

Глава I

– Бог не любит счастливых… – скривил

губы Длинный. – Счастливые, выходит,

в нем не нуждаются. А может, он и не

такой всесильный. Или жестокий, или

не всесильный…

Длинный потянулся за очередной сигаретой.

– Да-а, вам не позавидуешь… – сказал Прилизанный и вовремя зыркнул на опять надумавшую встрянуть в диспут Аталай. – А как далее потекли события? То, что вы живой и все это рассказываете, понятно, выкрутились.

– События потекли в абсолютно ином русле… – вдруг дрогнул голос рассказчика. – В самом неожиданном, фатальном…

Дома меня ждала беда. Джулию увезли в больницу.

– Когда? Зачем? – помню, я так взревел, что тетя Аракся отскочила.

– Ей стало плохо… – она в отчаянии заломила руки. – Джуля на кухне возилась. Хорошо, крикнула. Когда мы прибежали, уже лежала на полу без сознания… – старушка всплакнула. – А ты где был? Вечно где-то шляешься, когда нужен. И не ори под ухом, мне и так страшно…

Сердце не то, что похолодело – покрылось льдиной…

Не помню, как вломился в больницу, отшвырнув в сторону медбрата, что-то спрашивающего. Эта была Городская Онкологическая Больница. Находилась она в Истре, где, то ли главврач, то ли зам. являлся знакомым отца Джулии.

Здесь уже собрались многие ее родные и близкие. Персонал отчаянно пытался загородить мне дорогу в реанимацию.

Дядя Самвел успел схватить меня за руку:

– Успокойся. Она под капельницей…

– Что с ней? – я уже, кажется, впадал в невменяемое состояние, дрожал. Вы знаете, у больниц свой специфический запах. И человек, вдыхая его, нередко ощущает безысходность от приближающегося чувства утраты. Я постарался “проглотить” собравшийся ком в горле.

– Мы пока не знаем… – всхлипнула тетя Роза. – Завтра Самвел соберет врачей. – Этот… – она показала на приближающегося с противоположной стороны коридора грузного мужчину в синем халате, – утверждает, что нужны обследование и анализы. И ничего толком не объясняет!.. – она зарыдала.

Самвел чуть ли с силой привлек ее к себе, пытаясь обнять.

– Где мама? – оттолкнув мужа, она неожиданно завопила.

– Инна домой поехала, – кто-то из женщин сообщила. – Аракся одна с ребенком…

Я бросился навстречу “синему халату”.

– Вы кто? – он снял очки и требовательно спросил.

– Муж… – я еле выговорил.

– Пройдемте…

Он решительно взял меня за локоть и повел. И начал тихо говорить, не замечая, что каждое его слово озвучивается молотком в моем сознании.

– Не буду скрывать, подозреваем опухоль. Головной мозг… Я, лично, предполагаю глиому. Точный диагноз поставим завтра. Дай Бог, чтобы я ошибся или опухоль хотя бы оказалась доброкачественной…

Видя, что я пошатнулся, он удержал меня:

– Крепитесь. Я только вам и Самвелу Арутюновичу… – он кивнул в сторону адресата. Наши взгляды встретились, и я заметил, как тесть быстро смахнул появившуюся на щеке слезинку. – Он сразу подсунул мне кучу денег… – врач засмутился, – что было вовсе не обязательно. Мы бы и без этого…

– Скажите… – я еле выговорил. Голос как будто исходил из гроба, который очень глубоко закопали. – Ведь вы… уже уверены в диагнозе?

Он вновь надел очки и отвел взгляд:

– Я не Бог, молодой человек. К сожалению… Но вы мужчина, должны понять, что все очень плохо. Не будем терять надежду…

Не помню, что еще услышал от него, как расстался и подошел к родственникам. Или, наоборот, они меня окружили. Не помню.

– Рафаэль, что этот хейван сказал? – тихо и умоляюще спросила меня Роза. – Что с нашей кровинкой? Что с Джулей? – она вновь разрыдалась. Материнское сердце не обманешь.

– Говорит, анализы… – я в прострации произнес.

– Какие анализы, зачем анализы? Вай, Джуля, вай, моя бала!.. Господи, в чем мы провинились? Только начали жить…

– Хватит! – закричал на нее Самвел. – Еще беду накличешь! Она спит. Мы все видели.

– Вай, Самвел… – она уже тихо промолвила и пошатнулась. Ее поддержали и усадили на край скрепленных между собой больничных стульев. – Не обманывай меня. Что я, дура, что ли!..

Правильно говорят – беда приходит не одна. Так, после смерти Артура она снова переступила наш порог. И дверь за собой не закрыла. Сука!..

Он, кажется, захлебнулся воспоминаниями и сник. Впервые мы заметили слезы на его глазах, проложившие дорогу по щетине.

Арзуман быстро наполнил его рюмку. Но Длинный даже не заметил. Мысли его плавали в океане прошлого. Губы что-то шептали. Может, те слова, с которыми он когда-то обращался к Богу – с мольбой о спасении любимого человека.

Вдруг я осознал, что начал идентифицировать себя с рассказчиком. Ощущаю его боль почти так же. Вот и в сердце кольнуло. Только этого не хватало. Черт…

Я встал и вновь распахнул одно из окон. Ураганного ветра уже не было. Приятная прохлада вместе с легким ветерком освежила помещение. Образы чужого прошлого начали плавно возникать в моем воображении и жить своей уже однажды прожитой жизнью. И я реально увидел Длинного, заснувшего в кресле у постели Джулии. На другой кровати, свернувшись калачиком прямо в одежде, спала ее мама, накрытая легким одеялом…

– Не хочу долго мусолить эту тему. Во-первых, нелегко. Еще и вас загружаю негативом. Одно дело самому жить в грезах и воспоминаниях, пусть порой очень болезненных, другое, эту боль еще кому-то передать. Зачем? У каждого свое…

– Вы… Вы за нас не беспокойтесь. Вы рассказывайте, как удобно… – пролепетала Аталай, всхлипывая как ребенок.

– Мне удобно переходить к следующей фазе. Добавлю лишь, что чуть ли не вся армянская диаспора Москвы была информирована о болезни Джулии и каждый, кто имел отношения с Манучаровыми, старался проявить участие. Делали предложения увезти ее за границу: кто в Израиль, кто в Германию, кто еще не помню куда – у кого где завязки. Лучшие онкологи России были задействованы сначала в постановке диагноза, после в лечении. Я только тогда по-настоящему осмыслил всю мощь и влияние манучарового клана.

– Так значит, диагноз все-таки подтвердился? – вновь с дрожью в голосе заикнулась Аталай.

– Увы, да, – вздохнул Длинный, – при том уже в неоперабельной стадии. Джулия была очень терпелива. На каждую боль или недомогание старалась не реагировать. Мы после вспомнили ее участившиеся в последнее время головные боли, тошноту, которую она объясняла сначала беременностью, после, мигренью. Так и шутила, мол, у меня болезнь аристократов.