Одно небо над нами - страница 5

От этих мыслей судорога сводит легкие, внутри печь начинает. Закрываю нижнюю часть лица руками, медленно воздух в себя тяну.

– Тошнит? – мама отвлекается от дороги, смотрит на меня, бегло оценивая состояние. – Остановить?

– Всё в порядке, мамуль, – дрожащими пальцами открываю сумочку, достаю оттуда леденцы мятные.

– Мне тоже дай, – протягивает ладонь, пальцами быстро передвигает, подгоняя. – Скоро приедем, как раз к заселению. Ляль, я посплю, потом пойдем гулять. В зоопарк уже завтра, – усмехается.

Я тоже думаю об этом. Какая из меня мать, когда я сама нет-нет, да иду в кино мультфильм посмотреть. Зоопарки люблю. В дельфинарии летом с моржом и дельфинами плавали. Вдруг я не справлюсь с ответственностью?

Перевожу взгляд на родительницу: она задумалась, хотя и контролирует ситуацию на трассе.

– О чем сейчас думаешь? – всегда друг у друга интересуемся, если кто-то один надолго уходит в себя.

– Вам со Стёпой надо поговорить. Обязательно, – размышляет вслух. – Не настаиваю, но думаю, так правильно будет, – добавляет. – Долго ты скрывать не сможешь. Он всё равно узнает, вопросы появятся. У меня бы так точно появились. Он не производил впечатления парня, которому будет всё равно на своего ребенка, – мама говорит спокойно, не давит, позволяет мне самой над этим подумать.

– А если он скажет сделать аборт? – самый пугающий расклад озвучиваю.

– Агат, запомни, – никто не может тебя заставить его сделать. Ни я, ни Степан. Жить тебе с этим решением. Если посчитаешь, что для тебя вариант оптимальный, – немного медлит и морщится. – Я пойму, но не советую.

– Ты такой вариант рассматривала? – сейчас я точно перестала питать иллюзии на тему своего появления.

– Нет, – отвечает не задумываясь. – Такой нет. Было страшно. Очень. Особенно бабушке твоей рассказывать, но она меня поддержала. Всю жизнь буду ей за это благодарна. Если бы не она… не знаю… в окно, может быть, вышла.

Говорит она спокойно, а у меня дрожь по телу проходит. Такие слова с ней абсолютно не вяжутся. Она у меня ого-го. В ней инфантильности нет.

– Она ведь тебя попрекала, – точно помню из детства, да и не только.

– Девочка моя, жизнь сложная штука. И люди тоже все сложные. Идеальных людей не бывает. Моя мама вот такая. Даже ругая, она нас любит. Хочет как лучше, но с эмоциями справиться ей тяжело. И претензии у неё не на тему тебя, она в целом о том, что я не смотрела куда лезла. Когда ты родилась, мы все были рады, ждали тебя очень сильно. Особенно я, – подытоживает с улыбкой на губах.

Впервые за долгое время мне хочется плакать от счастья: не всем так с родными везёт.

Смотрю на деревья, бегущие за окном. Просто гиганты. Растут на горе, искривленные, под наклоном, но держатся корнями за почву. Крепко. И я буду держаться.

Забываясь, достаю телефон, машинально пытаюсь зайти в социальную сеть. Не выходит. Только в этот момент вспоминаю: я же удалила учетную запись. С психу. На эмоциях. Чтоб он не писал – официальная версия. На деле же, чтоб не заходить каждые десять секунд и не умирать от осознания: он и не собирается мне писать.

Агата

Видели когда–нибудь в зоопарках медведей, танцующих под «цыганочку»? А я да, благодаря маме. Впервые – очень давно. Не знаю, откуда ей стало известно, что в сафари-парке содержатся медведи, отслужившие много лет в цирке. Стоит включить им музыку, тут же поднимаются на задние лапы и приседают в танце. Зрелище максимально впечатляющее. Сегодня особенно: мимо проходила взрослая пара, женщина так воодушевилась происходящим, что начала подпевать. Звери от души оценили. Толпа вокруг собралась, всем интересно. Мама обнимает меня со спины. С детства она могла подарить мне чудо. До сих пор может. Разве нет? Я впервые за несколько недель отвлеклась от своих темных, угнетающих мыслей. Появилась вера в себя и возможность на счастье.