– Поторопитесь, – донесся из другой комнаты голос Нериум. – Нас ждут внизу до восьмого удара колокола.
Я вытащила веточку из волос.
– Вам известно, что Айони дали Карту Девы?
Сводные сестры повернули головы в мою сторону.
– Что значит «дали»? – спросила Ная.
Димия бросилась на кровать, матрас застонал.
– Кто дал ее ей?
– Сколько она стоит?
– Айони теперь выглядит иначе?
Я пошла в ванную комнату, стягивая грязное платье.
– Все, что мне известно, – сказала я, – что сегодня утром на прогулке в саду карта была при ней. Она вам что-нибудь говорила об этом?
Димия надулась.
– Никто мне ничего не говорит. – Ная открыла дверь ванной комнаты, таща за собой мое темно-зеленое платье. Она протянула его мне, осматривая ткань. – Довольно хорошая работа, – заметила она. – Хотя цвет слишком темный для Равноденствия. Его дал тебе отец?
– Нет, – ответила я, проведя влажным полотенцем по коже, прежде чем взять наряд. – Дядя.
Она приподняла брови.
– Он гораздо щедрее, чем я себе представляла, если одевает тебя в новые платья и тратит половину состояния на Карту Девы. Кто бы мог подумать, что жизнь в лесу так хорошо оплачивается?
– Все не так, – произнесла Нериум, входя в мою комнату и не пытаясь скрыть тот факт, что она подслушивала. – Это лишь говорит о том, что он одолжил деньги. Или обменял что-то ценное.
Смех Кошмара заставил меня вздрогнуть.
– Вот, – сказала Ная, протягивая мне расческу с мелкими зубьями. – Возьми. Твои волосы спутаны сильнее, чем птичье гнездо.
В общей комнате стояло высокое серебряное зеркало. Одевшись, я подошла к нему и, моргая, взглянула на отражение, с трудом узнавая себя в ярком зеленом платье. Димия пристроилась рядом со мной, надув щеки перед зеркалом.
– Аликс Лобернум спрашивал меня о тебе вчера вечером.
Я приложила руку к лицу.
– Ты же ничего ему не сказала, правда?
Ная нахмурилась, сжав губы в тонкую линию.
– Не могу понять, почему ты пренебрегаешь им, – заявила она. – Он добродушный и заботливый – и слишком хорош для тебя.
– Так и есть, – подтвердила я без угрызений совести.
Нериум подошла к нам сзади, прижала к себе дочерей и пощипала их за щеки, пока они не покраснели.
– А вот и колокол. – Она окинула меня коротким взглядом с головы до ног. – Надеюсь, Элспет, ты не найдешь причин смущать нас этим вечером.
Мне на ум тотчас пришло несколько вещей, способных смутить мачеху. Например, то, как за мной сквозь туман гнался капитан дестриэров.
«И как мы почти лишили его чувств», – подметил Кошмар.
Губы дернулись, но я сдержала улыбку.
Отец в тунике насыщенного багрового цвета ждал в коридоре с другими мужчинами, чтобы сопроводить нас. Он протянул Нериум руку. Близняшки последовали за ним, сцепив ладони, оставив меня позади, плестись тенью на фоне ярко-красного цвета Спиндлов.
Мы вышли в коридор и направились в большой зал. Я поискала взглядом Айони и ее розовое свечение, но увидела лишь несколько других карт. Цвета, исходящие от трех дозорных дестриэров, Золотого Яйца, Чаши и Косы, наполняли комнату. Но Карт Девы нигде не видно.
Когда распорядитель объявил семью Спиндл, отец и Нериум вышли вперед первыми, за ними последовали мои сводные сестры, затем я. Толпа повернулась, чтобы посмотреть на нас. Мои щеки опалило жаром, и я сжала пальцы в кулаки, решив не соответствовать их представлениям.
Принц Элм Роуэн стоял у подножия парадной лестницы, красное сияние его Косы освещало нам путь.
