– Расскажи, что тебя тревожит? Ты переживаешь за репутацию отца или за свою репутацию?
– И то и другое, – вздохнул Наум и спросил: – Как себя чувствует мальчик, которого привезли из Зухугу?
– Элоге? Почему он тебя вдруг заинтересовал?
– Это его отец напал на меня.
– Хм. Теперь ты хочешь найти его и отомстить?
– Да, я буду искать его.
– Но месть – не самое лучшее лекарство от душевной боли. Молись.
– Я молился, и Иисус сказал мне – «иди и найди», – ответил Наум. – И мстить я хочу не за себя. Он ничего мне не сделал. По крайней мере, оставил меня в живых. А вот люди… Они теперь должны будут голодать. Так что же – где мальчик?
– Он пока еще плох. Но он поправится.
– Это хорошо, – кивнул Наум.
Он встал, открыл ящик стола и начал собирать свои немногочисленные мелочи, рассовывая их по карманам.
– Погоди, я дам тебе сумку, – остановила его Ани.
Она вынула из своего ящика холщовую сумку и протянула ее Науму. Затем достала из шкафчика небольшой набор лекарств в коробке и тоже протянула ее со словами:
– Только не отказывайся. Возьми это с собой. Вдруг по дороге тебе нужно будет кому-то помочь? Ты ведь потом собираешься идти в столицу? Потом, когда разберешься с отцом Элоге?
Наум удивленно посмотрел на докторшу. Он как-то пока не думал, куда он потом пойдет. И пойдет ли он после этой встречи вообще куда-нибудь. Ани ободряюще кивнула, видя его нерешительность, и сама положила аптечку ему в сумку. Потом подошла к нему и, быстро обняв, сказала с сожалением в голосе:
– Мне будет тебя не хватать, Наум.
Чтобы Ани не видела, как он растрогался от этих ее слов, Наум поспешно отвернулся и, шагнув к двери, ответил:
– Ничего, найдешь себе другого помощника, еще лучше, чем я. Я не достоин быть твоим помощником.
Сказал и быстро вышел. Теперь он шел по улице и уже не боялся смотреть в лица встречных. Теперь он знал, что он будет делать после того, как отомстит. Дойдя до полицейского участка и оглянувшись, он вошел в помещение. Отец нахмурился, увидев его на пороге, но это уже не смутило Наума.
– Перед тем, как я уйду, я хочу попросить у тебя оружие, – ничуть не смущаясь присутствия в участке двух добровольных полицейских, сказал он. – Я хочу забрать свой пистолет.
– Ты уверен? – Отец посмотрел на него с интересом.
– Да, я уверен. Я виноват перед жителями Бангао и должен все исправить. Должен искупить свою вину.
– Ты собираешься вернуть награбленное? – усмехнулся отец.
– Не вернуть. Этого бы я не смог сделать в одиночку. Я не супергерой. Но я хочу, чтобы подобное не повторялось.
Отец кивнул. Он начал догадываться, что задумал Наум.
– Хорошо, я дам тебе оружие, но у нас каждый патрон на счету, а поэтому…
– Мне хватит и тех, что будут в пистолете, – поспешно ответил Наум.
– Иди, сын. Я очень надеюсь, что ты вернешь себе доброе имя.
Отец протянул пистолет, и Наум, взяв его, сразу же вышел. Не оглядываясь и не останавливаясь, он пошел по направлению к выходу из деревни.
* * *
До Зухугу он дошел уже ближе к вечеру. Узнав, где находится хижина Мбомбо, он не сразу пошел к ней, а сначала поел и помолился, собираясь с духом. Но он напрасно тревожился, навстречу ему вышел не бандит, а очень молодая женщина, которая держала на руках худенького младенца. За ее грязное платье цеплялась ручонками голенькая девчушка лет трех. Из хижины выглядывала еще одна чумазая мордашка, и определить, кто это был – мальчик или девочка, – Наум так и не смог. Было видно, что женщина живет так бедно, что ей не во что даже было одеть ребятишек.
