— Раны глубокие, а я даже зашить их не могу, у нас же ничего нет, — посетовала я, вытряхивая последние капли воды из фляги на драконово плечо. — Что, если вы кровью истечете?
— Золотце, разве мы не перешли на «ты»? Когда ты на меня так горячо орала, мне показалось, мы стали немного ближе.
Я сидела позади него и не видела лица, но точно знала, что он сейчас улыбается. И улыбка эта злая. Нехорошая очень эта улыбка.
— Простите…
— Прости, — с нажимом, я бы даже сказала — угрожающе, поправил меня он. Собственно, мне не оставалось ничего другого, кроме как подчиниться и сдавленно прошептать:
— Прости, — я чувствовала себя виноватой и непроходимо глупой. И от этого было тошно.
— Какие мелочи, — насмешливо фыркнул Абель, по тону было ясно — издевается. Но дальше было хуже, он не замолчал, он продолжил говорить, и с каждым словом голос его становился все глуше и злее. Под конец ужас уже не говорил — рычал: — Мы же не чужие друг другу. Подумаешь, ты приняла ярость другого дракона, разве это важно? Ну придется мне тебя с ним делить, от этого же еще никто не умирал… пока!
— Вы же не собираетесь…
Тихое предостерегающее ворчание заставило меня поспешно исправиться:
— Ты же не собираешься никого убивать?
— Еще не решил…
— Он вам… тебе нужен.
— Уже не очень.
— Абель!
— Веда, я верю, ты умная девочка, несмотря на то, что сегодня натворила, потому предупреждаю: ты не станешь ему улыбаться, разговаривать будешь лишь по необходимости и никогда, ни при каких обстоятельствах, ты не останешься с ним наедине.
— Но так же нельзя! — с отчаянием в голосе проговорила я. — К тому же он меня все равно не понимает…
— Это ненадолго. Первый съеденный им человек, говорящий на всеобщем, исправит эту ситуацию.
Иногда я забывала, что окружают меня теперь не обычные люди, хоть и выглядящие довольно странно, а самые настоящие монстры, по задумке Эллари умудрившиеся вместить всю свою звериную ярость и мощь в человеческие тела. Но потом Абель говорил что-то в этом роде и я сразу же вспоминала, с кем имею дело. С драконом. С крылатым огнем, людоедом, с чудовищем, жутковатостью своей способным посоперничать с самими хейзарами Темных земель… а может быть, и с Высшими.
— Сокровище?
Только когда дракон окликнул меня, я осознала, что сижу за его плечом, бездумно разглядывая родинку, находящуюся аккурат над одной из ран от зубов отморозка.
— Прости, — зевнула я и тут же смущенно потупилась. День еще, можно сказать, был в самом разгаре, всего четыре часа, а меня уже в сон клонит.
Абеля это почему-то не удивило.
— Устала, — констатировал он очевидное, посмотрел на меня с жалостью, — переволновалась.
— Я не…
— Сейчас я организую тебе гнездо, — не слушая моих робких объяснений, ужас стремительно поднялся на ноги. Раны уже почти не кровили, но перевязать их мне было нечем, и я от этого очень страдала. Дракон же, казалось, перестал замечать свои ранения.
— Может, не стоит?
— Глупости, — Абель беспечно отмахнулся. — Конечно, прежде тебе стоило бы перекусить…
— Не нужно, я не голодна, — после того, что случилось, мне о еде и думать не хотелось.
— Хорошо.
Заботливый дракон — это странное зрелище. Распотрошив свою сумку, он вытащил плащ, вырыл мне ямку в снегу под засохшей елью, застелил ее плащом и уложил в нее меня. Ямка была большой, я была маленькой и точно должна была бы замерзнуть ночью… если бы не самоотверженный ужас.
