Отморозок, оставленный Абелем лежать на полу в разгромленной спальне, на это заявление ответил болезненным, но победоносным подхихикиванием. Несколько ребер у него были сломаны, и один из обломков недвусмысленно тыкался в легкое, мешая хохотать в голос.
***
На ранний и очень печальный ужин Девор ожидаемо не смог спуститься, сращивая сломанные кости и заживляя рваные раны в тишине комнаты. Раданэш, желавший отдохнуть от общества Абеля, пока такая возможность была, составлять нам компанию также отказался, мечтательно сообщив, что поест в номере и ляжет спать. Король ссылался на возраст, у меня отговорок не было, потому за столом в шумной зале я сидела напротив дракона. Собственно, поэтому-то ужин печальным и был.
Отнести еду Девору мне не позволили, откровенный ужас работников постоялого двора, убиравших разгром в комнате (и видевших избитого дракона, что так и остался лежать на полу), игнорировали, на затравленный взгляд хозяина, которого не смогло задобрить даже щедрое возмещение ущерба, не обращали внимания.
Абель угрюмо разглядывал мясную запеканку, я старательно притворялась пустым местом. А вокруг царила беззаботная вечерняя атмосфера. Постояльцы ели, смеялись, обсуждали планы на завтра. Два купца, засевшие у окна, ожесточенно спорили о том, какой дорогой лучше ехать в Туманный удел… Подумать только, на материке были купцы! Пусть немного странные, излишне бледные и все как на подбор светловолосые — из темненьких тут была только я, король да парочка беспечных путников. Рыжий же и вовсе один — сидел он сейчас напротив меня, заставляя всех невольно обходить наш столик стороной. И это особенно угнетало.
Я давилась ужином в компании хмурого дракона, а совсем рядом кипела жизнь. Незнакомая мне, удивительная и захватывающая жизнь, о которой я ничего не знала.
Но хуже всего было даже не это…
— Все настолько плохо?
— Что? — Абель нехотя оторвался от созерцания своего ужина.
— У тебя сейчас такое лицо, словно мир рухнул, а тебе об этом не сообщили, — я запнулась. — В смысле, мир действительно рухнул, но уже давно, и ты об этом знаешь.
— Если я убью Девора, ты расстроишься?
Наверное, мне бы стоило привыкнуть уже к мозгодробильности вывертов драконовой мысли, но не получалось. Вот и сейчас не вышло.
— Что?
— Я хочу убить его.
И что я могла ответить на подобное заявление? Только глубокомысленно молчать, и все. Ещё, конечно, могла надеяться, что мне это просто послышалось, но на это не хватало наивности.
— Осуждаешь? — по-своему понял он моё молчание.
— Думаю, что пора спать. Ты явно устал. Лучше будет к этому вопросу вернуться завтра, на свежую голову…
Спорить Абель не стал, приятно удивив меня покорным:
— Наверное, ты права. Пойдём.
Хотелось верить, что утром, отдохнувший и полный сил, он подобреет и забудет о своём желании убить Девора.
Ну… надежды оправдались. Утром ему было совсем не до отморозка…
— Сокровище, ты вся горишь, — обеспокоенный голос ужаса вторгся в мой бредовый сон. — Мне не нравится этот жар.
Сглотнув, я с ужасом осознала, что горло воспалено и просто зверски болит. И голова болит. И в глаза будто песка насыпали. И дышать тяжело. И жарко так, что даже ладонь Абеля, лежавшая на моем лбу, казалась прохладной.
Не сдержавшись, я жалобно захныкала. Заболела. Вот просто взяла и заболела, не прошли бесследно полеты на драконе.
— Веда, — мягко позвал Абель, — что не так?
