– Киррана, я долго откладывал этот разговор, но почему бы и не сейчас, – неожиданно выдал дед, и охотница сдвинула брови, ожидая, что ещё свалится сегодня на буйну голову. – Как глава рода, я имею право распоряжаться твоей судьбой. Устраивать её, как мне вздумается. А, точнее, как будет выгоднее династии, – при этих словах у Киры внутри всё упало: «Отчего каждый разговор с дедом, заходящий дальше ни к чему не обязывающих фраз, заставляет так нервничать?» – Зря хмуришься, – ласково улыбнулся Махаррон. – Неволить не стану, можешь пока быть спокойной. Но знать хочу заранее, есть ли кто на примете? Люб ли кто? Может, в Приграничье осталось сердечко? – он выжидательно замер, и Кира нехотя мотнула головой. – Это хорошо, – с видимым облегчением кивнул дед. – Тогда, может, из наших орлов нашёлся такой?
Кира никак не могла побороть чувство дурноты, и противно заворочавшуюся в животе тревогу, а потому ответила не сразу:
– Какая разница. Я же почти Защитница.
Настоятель вздохнул.
– Так-то оно так, только вот «Кодекс» писан уже после того, как ни одной Защитницы не осталось в стенах Ордена. И если кто из наших мужчин оказывает тебе знаки внимания, гневиться не стану, но чтобы никакого греха до окончания учёбы! – он строго глянул на внучку.
Кира, снова покраснев, ошеломленно кивнула, не веря, что дед заговорил о подобном, а Настоятель неожиданно выдал:
– Скажи, а как ты относишься к тин Хорвейгу?
– Дед, – охотница даже забылась. – Это только слухи!
3. Глава 2
1.
– Может, довольно? – Кира остановилась посреди зала, и доморощенные музыканты опустили инструменты, замерев в нерешительности.
– Как скажешь, – Пасита тин Хорвейг, продолжая удерживать её руку, подошёл ближе. – У тебя сносно получается, особенно если я буду вести, – он криво усмехнулся.
Кира устало вздохнула и, отняв пальцы у Защитника, отошла в сторону, наблюдая краем глаза, как замерли в предвкушении курсанты. На их лицах читался сдержанный азарт с затаённым ожиданием вперемешку. Не утерпев, охотница спросила:
– Какие ставки?
– Три к одному, – нестройным хором отозвались те, даже не думая отрицать подозрения.
– И как это называется? – наклонив голову, Кира со злым весельем повернулась к Пасите.
– Я ни при чём! – Защитник поднял руки, а затем, чуть скривившись, предложил: – Слушай, давай по-быстрому ещё разок и разойдёмся. Меня уже ждут.
Кира и сама не поняла, что именно в этой фразе ей не понравилось. То ли поспешность, с которой Пасита покидал её после занятий. То ли тон, каким он это произнёс.
«Мне стоило бы порадоваться, что интерес тин Хорвейга угас...»
Охотнице вспомнилось, как три седмицы назад она впервые переступила порог огромного сводчатого зала танцев, располагавшегося во дворце для приёмов на Центральной площади: «Не подозревала даже, что в Ордене такой имеется!»
Навстречу из полумрака, привычно ухмыляясь, вышел Пасита тин Хорвейг, и охотница едва не пустилась в позорное бегство, не желая оставаться с Защитником наедине. Случилось это вечером того же дня, когда Настоятель завёл памятный разговор о чувствах: «Хорошо удержалась, не то смеху бы было!»
К счастью, Кира вовремя разглядела, что, кроме них, здесь присутствовали ещё шестеро курсантов, и каждый держал в руках по инструменту. Ни на одном занятии они с Паситой не оставались вдвоём: «Интересно, он что-то понял, или попросту следует приказу деда? Какова бы ни была причина, это не похоже на тин Хорвейга...»
