Огоньки в небе - страница 49

– А что у тебя с одеждой?

– Не нравится? – ухмыльнулся тот.

– Да нет, просто не привычно, все костюмы или роба. А тут чуть ли не трусы. Какой повод?

– Ну, во-первых это не трусы а шорты, а во вторых, ты выйди из своего бункера, узнаешь. Охладительные компрессоры дают сбои, конечно не все и не всегда, но как только перестают работать, так жара наступает моментально. Спасибо трем солнцам.

– Ну да, ну да, – только и ответил кэп, глядя на подходившую женщину и позабыв не только о своем вопросе, но и обо всем на свете.

Через час Хантер в полной мере оценил недостатки функционирования систем жизнеобеспечения. Все без исключения были одеты в легкую одежду. Главврач высказывала опасения в связи с этим, ведь было неизвестно, как местная атмосфера может воздействовать на открытые участки человеческой кожи, но делать было нечего. Два часа ремонтных работ не дали никаких результатов. Сам Хантер поначалу старался выглядеть, как полагается капитану, но через полчаса плюнул на эту идею и сам разоблачился до минимального облачения. В первую очередь он направился в медицинский корпус, чтобы быть в курсе о состоянии раненых. В лазарете его встретил хирург. На вопрос капитана, врач, качая головой, уведомил его о смерти еще четверых, – « Вот так, с каждым днем, нас все меньше и меньше», – выходя из санчасти Бред подсчитал погибших, уже здесь, на этой странной и такой враждебной планете. Их стало – шестнадцать. Врач не дает никаких гарантий еще на счет двух, значит плюс два. « И так, нас осталось на данный момент – девяносто пять человек

Со дня крушения прошло два с половиной месяца. Центральный компьютер, проанализировав схематические контуры планеты и сопоставив их с местными солнцами, выдал на монитор данные касающиеся временных рамок.

Местные сутки составляли тридцать семь часов и, как ни парадоксально бы это ни выглядело, дневной промежуток времени с тремя светилами составлял всего лишь двенадцать часов. Все остальное же время приходилось на ночь.

После активации молекулярно-атомной сетки, серьезных проблем не возникало. Мертвых астронавтов поместили в холодильные камеры. После с столкновением с местной фауной из раненных осталось в живых всего трое и численность команды сократилось до сорока восьми. Никки Лейн, главный медицинский сотрудник научно-исследовательской экспедиции на общем собрании авторитетно заявила,

– Дискообразные предметы – это органическая ороговевшая ткань обильно выделяющая

какую-то вязкую ядовитую для человека слизь. Мы проанализировали эту субстанцию и обнаружили в ней множество токсинов, кротаминов. Кротамин – это лютый фермент, многочисленные бактерии которые потенциально патогенны и при попадании в кровь во всех случаях вызывают сепсис, в основном – отказ дееспособности почек. Надеюсь, вы все знаете, что за этим следует. В данных условиях, при недостатке нужного оборудования мы ничего не можем сделать, – и сразу, не дожидаясь вопроса, проговорила:

– Нет, «Т – камера» не помогли.

Каждую ночь энергетический купол испытывал на себе давление животных, стремящихся прорваться к источнику света. И каждую ночь их попытки были безуспешны. Рубеж держался. По приказу Хантера возле блоков энергоресурса была выставлена вооруженная охрана. Саботажа он не боялся, скорее во избежание необдуманных и нелепых действий со стороны какого-нибудь из отчаявшегося члена экипажа. Ведь на карту поставлена жизнь всех уцелевших. «Не будет энергии, и мы не протянем и половину ночи», так рассуждал командир звездолета, с которым были согласны все. Продовольствия по скромным меркам с учетом погибших, хватало еще на пять месяцев, но в целях экономии и неопределенного будущего было всеобще решено, урезать суточный рацион на треть. Что касается трупов животных оставленные за надежной стеной тонкого на вид энергетического рубежа, то в первую же ночь их сородичи растащили своих собратьев и пожрали не оставляя ни малейшего намека на еще недавно свирепых монстров. Во избежание дальнейших нападений, хотя в дневное время эти твари не появлялись, капитан отдал ясный и четкий приказ, ни на секунду не снимать напряжение с купола. Правда в голове у Бреда пульсировала предательская мысль, – « А что ели все же придется снять подачу энергии, а когда снова захотим восстановить ее, то не сможем. Ведь еле, еле, аж с третьей попытки заработал. Тогда все!».