Теперь оставалось понять, кто и с какой целью организовал диверсию. Я прикинула, что в момент взрыва находилась с другой стороны дома и ниже по склону. А мужики с машиной — за углом, так что их, к счастью, тоже не зацепило. Только напугало. Тогда кого же взорвать хотели? Или это была, если говорить протокольным языком, «преступная небрежность»? Ведь нужно быть законченным идиотом, чтобы устраивать костер рядом с газовыми баллонами.
Сонька задумчиво обошла кусты, заглянула за них, пошарила в траве.
— Вроде, ничьих останков нет.
И тут мы услышали откуда-то из под земли глухое:
— А-а-а!
Не знаю, как у других, а у меня мурашки пошли по коже. Борька от неожиданности подскочил на месте и замер, разинув рот. Протяжный крик повторился, и Кеша, приложив палец к губам, наклонился и махнул рукой. К нему немедленно подскочила Сонька и тоже согнулась в три погибели.
Мы, крадучись, приблизились к стене дома, и Борька гаркнул:
— Кто тут?!
— Мы! — донесся из крошечного слухового окна, пробитого в цоколе у самой земли, знакомый голос. — Мы тут! Выпустите нас!
— Дедуля? — радостно спросила я. — Ты живой?!
— Не дождетесь! — рявкнул в ответ дед.
Некоторое время мы суетливо метались вдоль стены, но кроме упомянутого окошка никаких других проемов в цоколе не обнаружили.
— Скорее всего, вход в подвал из дома, — махнул рукой братец и довольно резво запрыгал по ступеням рассохшегося крыльца.
Сонька решила повторить его маневр и едва не поплатилась — каблук попал в щель между досками, и подруга не врезалась носом в порог только потому, что её успел подхватить бдительный жених. Я вошла последней.
Да, свинство тут царило изрядное. Похоже, хозяева решили сломать в собственном доме всё, что ломается — двери, перегородки, даже на месте печи красовались только кирпичные огрызки. Вот откуда кучи мусора за домом — в окна выкидывали.
— Ну, и где тут вход? — Сонька озадаченно потопала ногой. Поднялась пыль, пол загудел.
Через несколько минут мы обнаружили лаз — он был завален кусками фанеры и досками. Борька с Кешей оттащили их в сторону и подняли крышку люка. Открылся темный провал, вниз вела деревянная лестница, похожая на ту, которая была в нашем подвале, словно брат-близнец. Или для лестницы скорее подходит определение «сестра»?
— Дед, ты где там? — закричал братец, наклоняясь. Оставалась надежда, что пленник выберется самостоятельно, и нам не придется лезть в эту преисподнюю. Но ответом были только отчетливый стук и призыв:
— Мы тут! Заперты! Ломайте дверь.
Легко сказать «ломайте». А чем? И где она, эта дверь, если внизу ни черта не видно? И почему это дед вдруг начал о себе говорить во множественном числе? Неужели он там вместе с папулей? Но я никогда не поверю, что папуля в такой ситуации стал бы молчать. Он бы точно деда перекричал. Разве что ему рот кляпом заткнули.
— У кого-нибудь есть фонарик или хотя бы зажигалка? — спросил Борис.
Но, как назло, моя зажигалка осталась в сумке. Сонька тоже развела руками. Зато Кеша радостно вскричав:
— У меня есть! — извлек из кармана связку ключей, отстегнул от неё брелок и протянул Борьке.
— Что это за фигня? — изумился братец. На его ладони лежал резиновый ядовито-зеленый зверек непонятной породы. С крылышками.
— Это дракончик, фонарик такой. Ты ему на бока нажми. Очень удобная штука, — проинструктировал Кеша.
Борька, демонстрируя явное отвращение стиснул двумя пальцами брюшко дракончика и голова его действительно слабо засветилась.
