– Какая принцесса?
– Что значит, какая? – проговорил эльф, чуть подняв бровь, что означает крайнее удивление. – В Цитадели легенды ходят, как у ворговского Хранителя украли невесту. Или как-то так, точно не знаю. Но слышал. Некоторые даже спорят, ставки делаю. Одни не верят в принцессу, другие верят, но думаю, что не найдешь.
Лотер покосился на него, лицо стало еще мрачнее.
– Мне все с утра напоминают, – произнес он.
– Видимо, любопытствуют, – предположил эльф.
– Да только не знаю я никакой принцессы, – сказал ворг, снова поворачиваясь к девушке, которая села на стул и уперлась ладонью в колено. – Не знаю.
Брови эльфа поднялись на самый лоб, он обернулся, проследив взгляд ворга, потом спросил:
– Так это не правда?
– Что?
– Принцесса.
Ворг тяжело вздохнул и проговорил нехотя:
– Да говорю же, не знаю, о чем речь.
Лицо эльфа стало еще озадеченней, уши задергались, а брови сошлись, образовав морщину.
– Не понятно тогда, откуда такая молва… – сказал он задумчиво. – Ну ладно. Пускай все не правда. Но почему на человеческую женщину смотришь?
Ворг посмотрел на него, будто эльф коза или утка, которая слов не понимает, но как-то приходится объяснять куда идти и что делать. На всякий случай прикинул, не встречал ли где принцесс, которые могли пустить слух о нем, таком прекрасном и великом, но ничего не вспомнил.
Пару мгновений кривился, решая, говорить с остроухим дальше и послать к лешему, потом все же проговорил:
– Во-первых, слепой ты тетерев, это воржиха. Видишь, глаза какие? И тело крепкое, и движения выверенные. Да и пахнет она по-особому. А во-вторых, не твое это дело.
Тем временем девушка выпрямилась, откинув голову. Смоляные волосы колыхнулись, а грудь выкатилась вперед, натягивая шкуру. Таверна затихла, даже гогочущие гномы за соседним столом поставили кружки и, затаив дыхание, смотрят на женщину. Потом в тишине застучал барабан, на удивление тихий и осторожный, словно кошачья поступь, потом присоединился дударь. Мелодия полилась плавная и спокойная. А потом девушка запела.
Все, кто был в таверне застыли с открытыми ртами и таращатся на девушку, чей колдовской, с хрипотцой голос очаровал не хуже магического порошка. Песня полилась медленно, как река во время разлива, потом быстрее, и к концу стала страстной и горячей, похожей на костер во время весенних праздников.
Ворг слушал, неотрывно следя за движениями девушки, которая вскидывала голову в такт, хлопая себя по бедрам, и воздевала руки к небу.
Когда она замолчала, таверна на секунду погрузилась в тишину, потом хор одобрения прокатился, как гром в летнюю грозу. Гномы, гоблины, люди, хлопали, забыв на мгновение о расовых отличиях, разногласиях и войнах за земли.
Под овации девушка поднялась, поклонилась на три стороны. Взгляда остановился на Лотере, она ослепительно улыбнулась, чуть вытянув клыки, и быстро скрылась за маленькой дверцей.
Ворг потер щеку и повторил:
– Хороша.
Лесной эльф допил ледяное молоко и поднялся.
Сделав едва заметный кивок, что в отношении ворга вообще немыслимо, он сказал:
– Удачи, Хранитель воргов.
Потом прошагал к барной стойке и взял у гнома бутыль ледяного молока. Послав Лотеру еще один сдержанный кивок, двинулся к выходу.
Полузверь попытался проследить за ним до двери, но тот моментально смешался с толпой.
Лотер поднял руку, чтобы подозвать гоблиншу и попросить еще кваса, но заметил, что с другого конца стойки застыл другой ворг с кружкой пенного. Рука опущена на столешницу, а сам щурится.
