Альтаир то открывал, то снова закрывал дверцу лампы, наполняя комнату скрипучими песнями петель.
– В твоём воображении, – невозмутимо заявил Насир.
– Твои манеры изумительны как всегда, – провозгласил генерал. – Так о чём я? Ах да, о служанке! Хотел бы я ещё разок взглянуть на её совершенство, ведь она стала причиной, по которой ты «не балуешься развратом», да? – протянул он, подражая голосу Насира.
Вот только принц и не думал лукавить. Он действительно не разговаривал с Кульсум уже несколько месяцев. Всякий раз, когда она приближалась, Насир отступал.
– Оставь меня, – велел Насир после долгой паузы, наполнившейся звоном стали, когда он снимал оружие.
– Как жаль. А я-то думал, тебе захочется узнать о таинственной миссии и поисках. О том, чем так увлечён султан.
Челюсть Насира дёрнулась. Пока принц развешивал оружие над прикроватным столиком, Альтаир, не удосужившись даже подойти к двери, внимательно за ним наблюдал. Ублюдок знал, чем зацепить интерес.
– Что тебе известно? – осторожно полюбопытствовал Насир, наливая стакан воды. У него могла быть толпа слуг, чтобы наливать ему воду, помогать переодеваться или наполнять купель, но он отдал приказ не входить в покои. Чудовища предпочитают одиночество.
Насир сел на край кровати.
– Больше, чем тебе, – склонившись к нему, заговорщически прошептал Альтаир.
– Говори, – потребовал Насир, как только вода омыла его пересохшее горло.
– Да, мой повелитель, – насмешливо отозвался генерал. Искорка загорелась в его глазах.
Насир, гневаясь на столь небрежный тон, чуть не запустил ему в голову стаканом.
– Если ты решил, что я заплачу за информацию, то можешь об этом забыть.
– О, благодарю, но золота мне хватает. – Альтаир усмехнулся. – Самые лучшие платежи не имеют к деньгам отношения. Пойдём со мной в «Проклятого всадника», и мы поговорим за бокалом.
Насир стиснул зубы. Альтаир тем временем прикоснулся двумя пальцами ко лбу, изображая почтение, и покинул покои. Вот хорёк.
* * *
Недалеко от дворца на горбатых песках стояла сутулого вида передвижная таверна. Насир понятия не имел, откуда Альтаир узнал о ней. Хотя в том и заключалась работа солдат и командующих.
«Проклятый всадник» казался иным миром, поскольку ни одно другое место в городе не выглядело настолько живым. Неизменное раздражение ни с того ни с сего умиротворилось незнакомой тоской. Сын султана замедлил шаг.
Нельзя поощрять подобные чувства.
Едва шатёр закрылся, Насир последовал за ухмыляющимся Альтаиром. Пока он обходил сгрудившихся на выцветших ковриках мужчин, от бардака, невыносимой жары и шума толпы голова шла кругом. Пробираясь мимо посетителей, Альтаир поздоровался с несколькими знакомыми. Насир ожидал, что шатёр погрузится в тишину и в глазах людей поселится страх.
Но люди лишь мельком взглянули на вошедших. Насира они и вовсе не узнали.
Неужели прилив свободы вызван незаметностью?
От запахов тел и алкоголя зубы невольно скрежетали. Видимо, Насир покинет это место со слоем грязи на одежде. От зловония желчь подступала к горлу, однако Насир взял себя в руки, чтобы не давать Альтаиру очередного повода для насмешек.
Они вдвоём протолкнулись к низкому столику, расположенному слишком близко к центру. Насир окинул шатёр взглядом, отметил самых трезвых посетителей, посчитал входы и выходы и, наконец, остановил взор на окутанных тенями столах. Четверо мужчин в серебряных плащах султанской гвардии, кучка людей в чёрных сарасинских мундирах и несколько темнокожих мужчин, которые могли быть только пелузианцами, вели жаркие беседы с зарамскими приятелями. В Крепости Султана жило немало деменхурцев, но эти дураки, вероятно, пили лишь талый снег вдали от таверны.
