Спустя минут десять мы свернули на другую улицу и направились в сторону рощи, слабо освещённой солнечными фонариками.
– Это что-то типа местного парка, – пояснил мужчина. – А чуть дальше есть озеро, где хорошо видно звёзды.
– Зачем мне на них смотреть?
– Чтобы успокоиться и понять, что я не желаю тебе зла. Да, может, это игра. Да, мне нравится сердить тебя. Но, когда целовал, я не хотел напугать или обидеть. Я хотел сделать тебе приятно.
– И про себя не забыть.
– Конечно. А иначе какой смысл целоваться? Не отрицай, тебе это было нужно. Я же вижу, ты тоскуешь.
Я решила не юлить.
– А ты?
– А я – бесчувственный козёл. Мне не одиноко, не грустно, и хочется новизны. Ты не похожа на моих прежних девушек. Что-то в тебе есть особенное, притягательное. Вот я и притянулся.
– Что же, спасибо за честность, – хмуро сказала я. – Хотя, это можно считать и комплиментом.
– Именно так, и у меня их для тебя много. Например, прежде мне рыжие не нравились совсем, но твоя рыжина чудесная. И эта бледная, такая гладкая кожа…
Пальцы его легонько погладили мою кисть, и я сказала поспешно:
– Спасибо, Костя, но…
– Всё в тебе такое аккуратное, милое: носик, бровки, губы. И одновременно в лице есть сила, твёрдость.
– Так и моя мама говорила, – тихо отозвалась я. – Спасибо.
– Пожалуйста. А ещё знаешь, что мне нравится? Твоя осанка, твоё изящество. Даже когда ты просто стоишь или сидишь за столом – ты делаешь это грациозно. Может, сама и не замечаешь, но это так. И когда я тебя обнимаю, ты такая… м-м-м… податливая и в то же время натянутая, как струна. Это… – Он как будто задумался, и я спросила не без интереса:
– Что?
– Очень возбуждает, – сказал Костя совсем другим голосом. – Но я умею быть паинькой.
Я ничего не ответила. Было сложно понять, когда он говорит правду, а когда продолжает играть роль. Мы дошли до озера – небольшого, но действительно звёздного. Возле него стояло несколько скамеек, и никого, кроме нас, на берегу не было.
– Красиво здесь, – сказала я. – Звёзды и правда ярче, чем в городе, но и не такие, как в горах. Я ездила однажды на Алтай с туристической группой, каждую ночь выходила любоваться.
Константин предложил мне сесть, и мы на некоторое время замолчали. Не знаю, о чём думал он, я пыталась решить, как правильно поступить. Хотелось избавиться от него – и задержаться ещё на чуть-чуть. Давно уже я не проводила время с мужчиной, не молчала мирно под ночным небом. К тому же, ночная прохлада настраивала на романтический лад…
Он обнял меня за плечо, и я не возмутилась. Надоело из-за всего напрягаться.
– Представь, что мы настоящие влюблённые, – сказал Костя. – Чем бы мы сейчас занимались?
– Целовались, наверное, – с печалью сказала я. – Место подходящее.
– А потом?
– Потом вернулись бы к позднему десерту, пошли бы вместе в душ, а после – в постель. И вряд ли для того, чтобы спать.
– Верно, – усмехнулся он, беря мою руку и изучая пристально пальцы. – И руки тоже красивые. Не любишь длинные ногти?
– Мне с ними неудобно – ни приготовить ничего нормально, ни убраться, ни слепить чудиков. Да и на пианино не поиграешь… А тебе нравятся коготки?
– Не всегда, – отозвался он. – Кому-то они действительно идут, но тебе к лицу естественность.
– Это не значит, что я не пользуюсь косметикой. Ресницы, например, почти всегда крашу: свои у меня рыжие.
Он хотел о чём-то спросить, наклонился, но тут издалека послышалось звонкое «дядя», и к озеру выбежала Злата.
