Лес напоминал ей замок: высокие стройные деревья, покрытые золотом, дорожки ручейков, игры света и тени в кронах, будто в витражах. Что-то отзывалось в памяти, и оленёнок старательно хваталась за каждую искорку, но они ускользали, словно шустрые белки.
Оленёнок и сама готова была соревноваться по скорости с любым лесным жителем. Ветер трепал волосы, щёки горели, а внутри разливалось тепло. Рута не соглашалась играть с ней в догонялки, и оленёнку приходилось самой придумывать сюжеты и убегать от невидимых чудовищ. Чаще всего она представляла себе охотников, страшнее них она не знала никого: большие, волосатые и с луками в руках.
В работу Руты входило много интересного: кроме прогулок по лесу, она занималась тем, что собирала листья и веточки. Оленёнок тоже выбирала себе самые красивые листочки и украшала ими комнату, но они быстро темнели и сворачивались. Рута научила её, что сохранить их можно в книгах, и однажды они долго раскладывали между страницами собранные сокровища. Теперь оленёнок с нетерпением ждала, когда пройдёт время и их можно будет достать.
Рута была очень хорошей и знала так много, что оленёнок не переставала удивляться. Название каждого дерева, каждого кустика, и даже птицу она могла узнать по голосу. Оленёнок старалась запомнить как можно больше, но всё время путалась в словах, чем только смешила Руту.
Ей нравилось, когда Рута улыбалась или смеялась. На правой щеке появлялась едва заметная ямочка, а зелёные глаза выглядели хитрыми, как у лисы. Рута была невероятной красавицей, и оленёнок смотрела на неё с искренним восхищением, не понимая, почему же она до сих пор одинока.
На вопросы об этом Рута не отвечала и, как казалось оленёнку, становилась печальней обычного. Почему-то иногда она грустила, хотя на то не было причин. Оленёнок замечала это случайно, когда поглядывала на Руту, отвлекаясь от чтения или игры. Она словно глубоко задумывалась о чём-то, прикусывая губу. Взгляд становился рассеянным, а пальцы скользили по пряже или прутьям будто сами собой. Оленёнок переживала, но не решалась спросить, чтобы не расстроить Руту ещё больше.
– Я бы тоже хотела так работать, – поразмыслив, ответила оленёнок. – Ты возьмёшь меня сегодня с собой в лес?
– Нет, я же говорила тебе, что там слишком холодно. Пока не будут готовы твои сапоги, тебе придётся сидеть дома.
Оленёнок фыркнула и сдула прядь со лба. Она ненавидела ждать. За окном выпал первый снег, а мороз рисовал узоры на уголках оконного стекла. Воздух казался стеклянным, и вот-вот должны были прилететь снегири, которых Рута обещала показать. И всего этого она лишилась из-за каких-то сапог.
– Пожалуйста, – оленёнок наклонила голову набок и поджала губы.
– Нет, не вынуждай меня повторять.
– Но мне так скучно! – она резко вскочила.
– Тогда садись и шей себе приданое.
Она сверкнула глазами, и оленёнок смирно села обратно на стул. Рута собиралась: она подшила тёплый жилет на меху, сложила в мешок хлеба с мясом и долго сидела над своими книгами с заметками. Ей предстояло большое путешествие, и ждать её стоило не раньше вечера, но оленёнку ужасно не хотелось сидеть одной взаперти.
– А что такое это приданое? – осторожно спросила она, когда Рута уже натягивала сапоги.
– Придёт время – станешь невестой, а без приданого кто тебя возьмёт?
– Не хочу невестой!
Оленёнок толком не понимала, зачем нужно было выходить замуж, но жить вдали от Руты с чужим мужчиной ей не хотелось.
