Ольга Берггольц. Смерти не было и нет. Опыт прочтения судьбы - страница 15

Девятнадцатилетний Корнилов был уже сложившимся человеком и хорошо знал, чего хочет. То же произошло и в его отношении к Ольге: он почти сразу влюбился и стал добиваться ее.

Ей семнадцать, ему девятнадцать. «Борис, весь содрогавшийся от страсти, сжав и целуя меня, – шептал: “Моя?.. Моя?.. Хочешь быть моей? Только моей, а я – только твоим? …? И я сказала – “да, хочу” …а он, впившись мне в губы, рукой так терзал грудь, что я кричала и выбивалась, – но он был совсем как зверь…» – писала Ольга в дневнике.

Друг к другу их бросила юношеская страсть, жаждавшая выхода.

В автобиографии, составленной для врача-психиатра Я. Л. Шрайбера в 1951 году, Ольга вспоминала о начале их отношений: «В литгруппе “Смена” в меня влюбился один молодой поэт, Борис К. Он был некрасив, невысок ростом, малокультурен, но стихийно, органически талантлив… Был очень настойчив, ревнив чудовищно, через год примерно после первого объяснения я стала его женой, ушла из дома».

Они поженились в 1928 году, и первая книга стихов Корнилова «Молодость» была посвящена Ольге.

Корнилов родился в Нижегородской губернии, в городе Семёнове, который «расположен среди мощных, дремучих лесов, невдалеке от реки Керженец, где русские бились с татарами, невдалеке от озера Светлояра, где, по преданию, затонул град Китеж, – писала спустя годы Ольга. – Там еще до сих пор некоторые верят, что в тихий вечер на берегу Светлояра можно услышать звон колоколов затонувшего города. Город жив, он только живет на дне озера… Глухие, древние, кержацкие места, описанные Мельниковым-Печерским в известной его повести “В лесах”. Здесь до недавнего времени были еще – в лесных дебрях – староверческие скиты. А предки Корнилова – крестьяне, а отец и мать – сельские учителя…»

Град Китеж будет сниться Ольге всю жизнь.

В стихотворении «Ольха» Корнилов с нежностью писал о молодой жене.

Поселились они в доме родителей Ольги на Невской заставе. В октябре 1928 года у них родилась дочь – Ирина. Но с самого начала их общая жизнь складывалась непросто.

Ольга знала, что на родине у Бориса осталась возлюбленная, его одноклассница Татьяна Степенина. Корнилов продолжал переписываться с ней, давать обещания, что оставит жену и дочь. Ольга тайно читала эти письма, страдала и ревновала мужа к прежней избраннице. Он пил, иногда не приходил ночевать… Так мучительно шли первые месяцы их брака.

Летом 1929 года они с Борисом поехали знакомиться с его родителями. Собственно, это будет их первая и последняя поездка. Там Ольга решилась встретиться с Татьяной Степениной. «А у меня такие дела; познакомилась с Таней, – пишет Ольга 4 августа сестре. – То есть просто подали друг другу руки, и она враждебно сказала: “Шишогина”. И всё. В те 3 минуты, пока она говорила с Борькой о том, чтобы он отдал ее кольцо, а она ему – его письма, я всеми силами смотрела на нее – и молчала. Знаешь, она хороша; я мучительно забываю ее лицо, бывает так – ни за что не восстановить лица в памяти. Она превращалась в мою манию. Я была точно влюблена в нее… И конечно, я этого НИКОГДА не прощу. Понимаешь, есть такие болезни, которые залечиваются, но не вылечиваются. В данном случае – лишь залечивание. Я хочу его любить, ведь я его очень много любила, насколько помнится… А в общем… стараюсь залечить пока…»