А затем взмахом руки дал понять, что им пора двигаться дальше.
Корэйн склонила голову, испытывая ту же озадаченность, которая отражалась на лице Кастрина, но совсем по другим причинам.
– Это не наш мир, Корэйн. Поэтому мы не обязаны поддерживать в нем порядок, – пояснил Древний, а затем зашагал вперед, вынуждая ее следовать за ним. – Равно как и вы, дочь Древнего Кора.
Корэйн почувствовала во рту кислый привкус. Ее ужас не исчез, лишь изменил форму. Она еще раз окинула взглядом бессмертных, отреченных и отделившихся от Оллварда. Они были словно звезды, застывшие на одиноком небе и обреченные следить за жизнью, но не смея в нее вмешиваться. «Тем не менее эти бессмертные вовсе не обречены. Они сами выбрали не вмешиваться». Корэйн прикусила губу, чтобы не сказать что-нибудь грубое или злое, и снова с горечью подумала о Доме. Когда-то он казался ей нелепым идеалистом, но сейчас она всей душой скучала по его несуразным, но благородным речам.
«По крайней мере, он беспокоился об этом мире».
Она молчала, внимательно наблюдая за каждым шагом Кастрина и других бессмертных.
Тропа тем временем сменилась на полноценную дорогу, а окружавшие их каменные деревья стали выше. Они были настолько безупречно выполнены и расположены, что Корэйн даже не заметила, как оказалась внутри некоего строения. Каменные ветви и живые растения, сплетенные между собой руками бессмертных, образовали у нее над головой арочные свод. Стеклянные листья превратились в окошки, и солнечный свет, проникая сквозь них, дробился на множество разноцветных лучей. Среди ветвей порхали птицы. Опустив взгляд, Корэйн заметила рыжую вспышку – живая лиса пронеслась мимо собратьев, изображенных на каменных корнях.
– Сирандель, – прошептала Корэйн.
Она затруднялась сказать, где именно находится: в городе или же во дворце. Между колоннами сновали Древние, и Корэйн предположила, что оказалась в парадном зале. Бессмертные двигались быстро, но в то же время неторопливо, мелькая то тут, то там подобно рыжей лисичке. Они без труда сливались с окружением. Их одеяние – и стальная броня, и выделанная кожа, и тонкий шелк – было окрашено во все оттенки пурпурного и золотого, напоминая палую листву.
Среди деревьев тянулся арочный свод, от которого то и дело расходились витые лестницы. Некоторые уходили наверх, прямо на сторожевые башни, возвышающиеся над ветвями. Другие ныряли под древесные корни, образуя проход к скрытым ото глаз подземным покоям. Поселение не было защищено стенами – его окружал один лишь лес Каслвуд. Корэйн не назвала бы Сирандель крепостью. Он, скорее, напоминал одинокий, затерянный среди дикой природы храм.
– Ваш дом прекрасен, – тихо сказала Корэйн. Ее слова шли от души.
Кастрин ответил ей искренней улыбкой.
Наконец, они оказались на террасе: она была приподнята над пронизанной корнями землей и выглядела достаточно широкой и плоской, чтобы служить пиршественным залом. «Или тронным», – вдруг осознала Корэйн, сделав резкий вдох.
В дальнем конце зала каменные деревья переплетались, создавая неровную стену, в которой между ветвями виднелось еще больше разноцветных стеклышек. Резные корни изгибались, образуя величественный трон. Подняв голову, Корэйн поняла, что вместо живых деревьев видит каменный потолок. Она даже не заметила, как оказалась в настоящей комнате. Ее окружали стражи в пурпурной броне, выстроившиеся по всему периметру. Они выглядели грозно, но не настолько, как Древний, восседавший на сирандельском троне.
