Моисей Аркадьевич – необыкновенный человек, он лучший Маэстро, о котором я только мечтать могла. Нет, даже не могла и не мечтала. Он просто зашёл в мою жизнь. У него достаточно сложная судьба. Он совсем маленьким ребёнком попал с родителями в Освенцим, был такой концентрационный лагерь для уничтожения евреев во время Второй мировой войны. Родителей М.А. сожгли там, а его самого спрятала и спасла совсем посторонняя женщина. Он рассказывал, что она делала ему палочки-сосалки из опилок, отрубей, листочков, травки, из всего, что находила. В 1945-ом году, когда их освободили, Моисею было почти 8 лет, но он был совсем маленьким и немощным, кожа да кости в прямом смысле. После войны он попал в детский дом, откуда его усыновила семья, чьи дети погибли в Керчи во время бомбёжки. Приёмный отец Аркадий учил играть мальчика на скрипке и аккордеоне, и когда он подрос, то выбрал себе профессию музыканта. Выбрал музыку, через которую может говорить напрямую с Душой каждого человека и делать мир добрее и лучше. «Мир через Культуру и Искусство», – как говорит он. М.А. рассказал мне грустную историю своей жизни. К сожалению, люди продолжают воевать и в нашей современности – на разных континентах, в разных странах.
Мария замолчала. Андрей тоже ничего не отвечал, в мыслях он старался представить себе годы жизни маленького человека, который растёт и считает нормальным, что весь мир такой – злой, холодный и ужасный. Андрей невольно сравнил М.А. с собой и подумал, что боль кажется огромной и всепоглощающей, только если ты смотришь на неё изнутри. А если ты сравниваешь свою боль с болью другого человека, то она, получается, и не такая уж огромная. И вот человек с бо́льшей болью, чем у тебя, был и остался Человеком с большой буквы, делает мир лучше и помогает это делать другим людям. А ты со своей болью носишься как с писаной торбой и готов рвать и метать вместо того, чтобы отпустить её и наполнить сердце добром так, как это сделал Учитель. Всё это Андрей чувствовал своим Сердцем, но пока не мог сформулировать Разумом. Просто в его Душе началось принятие этого, и потихоньку, пока для него самого неощутимо, боль и бунт внутри стали утихать. Тихо-тихо утихать.
Официант принёс их заказ, Андрей сразу попросил счёт и расплатился картой, а потом они с Марией принялись обедать, весело беседуя обо всём и ни о чём. После еды Андрея резко стало клонить в сон, всё-таки ночами он работал в клубе, а днём привык отсыпаться. Да и столько новой информации, осознаний и чувств к нему пришло сегодня, что было пора отправляться на отдых. Андрей предложил подвезти Марию домой, и она с радостью согласилась.
В машине девушка его спросила:
– Тебе нравится Шагал?
– Это художник, который летающих по небу коз и петухов рисовал? А в Париже купол театра расписал? – блеснул Андрей своей осведомлённостью.
– Ну, да, – заулыбалась Мария, – он самый. Пойдём на выставку его работ? Сходим, когда хочешь.
– Хочу завтра, – сказал Андрей, он не мог себе представить, что может завтра не увидеть эти глаза, улыбку, волосы и руки. – Только давай завтра выспимся, а потом встретимся. Обеденное время подходит?
– Договорились, – согласилась Мария.
