Мы молча подошли к лифтам, босс нажал на кнопку.
– Как тебе коллектив? – поинтересовался Максим Леонидович. Не уверена, что ему на самом деле было это интересно, скорее всего, спросил из вежливости или чтобы заполнить паузу между нами.
– Я интроверт, сложно вливаюсь в коллективы, но в «Красной букве» со всеми нашла общий язык. Даже с Миланой, – зачем-то добавила я и осеклась: не хватало ещё, чтобы он подумал, что я жалуюсь на его секретаршу.
– Милана самый яркий представитель экстровертов, – усмехнулся Максим Леонидович.
Лифт всё ещё не приехал. Мы стояли плечом к плечу возле стеклянных дверей.
– Что-то лифт не спешит к нам… – заметила я.
– Ноги не устали? – поддел меня босс.
– Если что – разуюсь, – подмигнула ему и направилась к лестнице.
Один пролёт мы прошли молча: Максим Леонидович впереди, а я за ним. Когда я поворачивала на следующий, нога предательски подвернулась, и я бы кубарем покатилась вниз, вытирая многострадальным платьем каждую ступеньку, если бы Максим Леонидович не успел подхватить меня.
– Сегодня не твой день? – Он вовремя обернулся и заметил, что я лечу прямо на него.
– Почему же? – фыркнула я. – Я получила место в одном из лучших изданий столицы!
Его руки по-прежнему находились на моей талии.
– Это значит, у тебя от счастья всё валится из рук?
– Ага, и сама я валюсь с лестницы, – усмехнулась, ступая на подвёрнутую ногу. Но почувствовала резкую боль.
– Готова разуться? – снова пошутил Максим Леонидович, опустившись передо мной на одно колено.
Я замерла. Он прикоснулся к травмированной ступне, снимая с неё лодочку.
– В сказках принц надевает туфельку на ногу золушке, – отозвалась я. Мой голос эхом разнёсся по пустому лестничному пролёту.
– Золушка всего лишь потеряла туфельку, а не подвернула свою прекрасную ножку, – Максим Леонидович поднял голову, не убирая ладонь с моей лодыжки. Его холодные пальцы были очень приятны для больного места.
– До свадьбы должно зажить, – улыбнулась я.
– Только если твоя свадьба не в эти выходные, – он оставался в том же положении, смотря на меня снизу вверх.
– Я ещё не нашла жениха… – смущённо ответила ему.
– Это очень хорошо, – он опустил мою ногу и поднялся во весь рост. Моя лодочка оставалась в его руке. – Вместо кофе съездим в травмпункт.
– Не думаю, что там что-то серьёзное, – смутилась я, на носочке стоя на голой ступеньке.
– Убедимся в этом, – Максим Леонидович протянул мне свободную ладонь. – Мне придётся нести тебя на руках.
– Не скажу, что в восторге от этой и… – не успела договорить, как он резко подхватил меня на руки. – …деи, – закончила я.
Оставшиеся пролёты он нёс меня молча. Я пыталась минимально прижиматься к нему и молилась, чтобы никто из коллег сейчас не возвращался с перерыва: эта картина никого не оставила бы равнодушным.
– От тебя пахнет кофе, – открывая дверь плечом, произнёс Максим Леонидович.
– Конечно, я же вылила половину стакана на себя, – напомнила ему.
– Не обожглась? – усмехнулся он.
– Кофе успел остыть.
– Достань, пожалуйста, ключи от машины из левого кармана брюк, – попросил босс.
Я замерла.
– Мне неудобно, – добавил он.
Я опустила руку в левый карман его брюк и чуть не провалилась со стыда, щупая содержимое кармана. Но ключей там не обнаружила.
– Ой, прости… – Максим Леонидович дождался, пока я вытащу ладонь из кармана, и прошептал мне на ухо: – В правом.
Я схватилась правой рукой за его плечо, а левую засунула в другой карман. Он как раз подошёл к своему гелендвагену, опуская меня возле машины. Я молча протянула ему ключи, стиснув зубы.
